17 января 1856 г., Одесса.
Более чем половина полка хворает, гораздо более половины. Только и слышишь про несчастных больных без ухода и умирающих по 20 зараз.
И к тому же еще прибавляются слухи о мире, к счастью, неофициальные, но все возмущены этими слухами. Мир теперь был бы большим несчастием для всех, если это будет не в такой форме, как говорят; всякий бы готов жертвовать всем, чтобы только продолжать войну1.
Те, которые думают иначе, если они существуют,— исключения.
Я сегодня узнал, что в строю у нас теперь 1500 солдат — из 3200, которых мы имели при выступлении.
Администрация отвратительна, возмутительный беспорядок. Меня назначили командовать чем-то вроде образцовой роты, которая должна поставлять стрелковых начальников во все полки,— эта рота стоит верст за 40 от Одессы, наполовину ближе, чем Катаржи. Я ничего не имею против этого, но мне бы хотелось остаться еще несколько дней здесь, чтобы знать, останется ли у меня Бобринский или умрет.
К письму А.К. Толстого «С. А. Миллер. 17 января 1856 г.»
Толстая Софья Андреевна (рожд. Бахметева, по первому мужу Миллер, ум. в 1892 г.).
1 В конце 1855 г. просочились слухи о том, что во время секретных переговоров между Россией и Францией о заключении мира России был предъявлен ряд унизительных требований.