Вл. Муравьев. «Алексей Константинович Толстой»
«Имя славное Пруткова»
В царствование Николая I на первый план государственной жизни выдвинулась новая фигура — крупный бюрократ, педантичный и безропотный исполнитель распоряжений, циркуляров, параграфов, думающий лишь о том, о чем разрешают и то, что предписывают начальство и Третье отделение, ограниченный, самодовольный, непоколебимо уверенный, что только он является «истинным сыном отечества» и что лишь на нем держится это самое «отечество». Бюрократы держали в руках не только государственную власть, они считали себя компетентными во всех областях и с таким же не терпящим возражения апломбом судили о литературе и науке.
А. К. Толстой очень хорошо знал этот тип людей. Он встречал их во дворце, в гостиных, ему приходилось выслушивать их глупейшие и самоуверенные высказывания о литературе и искусстве, поучающие речи о смысле жизни.
А. К. Толстой и его друзья — три брата Жемчужниковы посмеивались и издевались над литературными вкусами и пристрастиями подобных чиновников и в веселые минуты сочиняли шуточные стихи, которые мог бы написать один из таких чиновников, если бы он вдруг занялся литературным творчеством.
Так родился Козьма Прутков — действительный статский советник, директор Пробирной палатки, кавалер и поэт.
В 1854 году в февральском номере «Современника» — самого передового тогдашнего журнала, руководимого Н. А. Некрасовым, появились первые произведения Козьмы Пруткова.
Ярче всего вырисовывается политический и общественный облик директора Пробирной Палатки в его кратких «Мыслях и афоризмах», составивших раздел «Плоды раздумья», и в трактате «Проект: о введении единомыслия в России».
«Только в государственной службе познаешь истину»,— провозгласил Козьма Прутков, и он действительно всю свою житейскую и прочую мудрость почерпнул на казенной, государственной службе.
Его «Мысли и афоризмы» порой просто глупы, порой пошлы, порой подлы, но из них встает живой образ ограниченного, до мозга костей реакционного бюрократа.
«Сочинения Козьмы Пруткова» в 1884 году вышли отдельной книгой.
С годами российский бюрократ — прототип Козьмы Пруткова претерпевает различные изменения, менялись его литературные привязанности, но не менялся общий реакционный облик. Новые «сочинения» Козьмы Пруткова отражали эти перемены.
В 1907 году последний оставшийся в живых из создателей Козьмы Пруткова, Алексей Жемчужников, послал в либеральный журнал «Вестник Европы» новое стихотворение Козьмы Пруткова по поводу открытия Государственной думы. В сопроводительном письме редактору Жемчужников объяснял, что Козьма Прутков — это «очень ограниченный, но весьма искренний член черной сотни былого времени».
Черносотенец — таков закономерный путь развития бюрократа, «познавшего истину» из уст начальства на государственной службе.
В. Д. Бонч-Бруевич вспоминает: «В. И. Ленин очень любил произведения Пруткова... Книжку Пруткова он нередко брал в руки, перечитывал ту или иную страницу, и она нередко лежала у него на столе».
