А.К. ТОЛСТОЙ. «Земля цвела. В лугу, весной одетом…»
Земля цвела. В лугу, весной одетом…
Земля цвела. В лугу, весной одетом,
Ручей меж трав катился, молчалив;
Был тихий час меж сумраком и светом,
Был легкий сон лесов, полей и нив;
Не оглашал их соловей приветом;
Природу всю широко осенив,
Царил покой; но под безмолвной тенью
Могучих сил мне чуялось движенье.
Не шелестя над головой моей,
В прозрачный мрак деревья улетали;
Сквозной узор их молодых ветвей,
Как легкий дым, терялся в горней1 дали;
Лесной чебер и полевой шалфей,
Блестя росой, в траве благоухали,
И думал я, в померкший глядя свод:
Куда меня так манит и влечет?
Проникнут весь блаженством был я новым,
Исполнен весь неведомых мне сил:
Чего в житейском натиске суровом
Не смел я ждать, чего я не просил —
То свершено одним, казалось, словом,
И мнилось мне, что я лечу без крыл,
Перехожу, подъят природой всею,
В один порыв неудержимый с нею!
Но трезв был ум, и чужд ему восторг,
Надежды я не знал, ни опасенья…
Кто ж мощно так от них меня отторг?
Кто отрешил от тягости хотенья?
Со злобой дня души постыдный торг
Стал для меня без смысла и значенья,
Для всех тревог бесследно умер я
И ожил вновь в сознанье бытия…
Тут пронеслось как в листьях дуновенье,
И как ответ послышалося мне:
Задачи то старинной разрешенье
В таинственном ты видишь полусне!
То творчества с покоем соглашенье,
То мысли пыл в душевной тишине…
Лови же миг, пока к нему ты чуток, —
Меж сном и бденьем краток промежуток!
Май-сентябрь 1875
Другие редакции и варианты
Черновые наброски 15—16
И обнимал в слиянье цельном взор
С покоем пыл, с недвижностью напор.
___________
И в дивном я слиянье находил
И отдых сна, и юной жизни пыл.
После V
Так дух весны, струясь как лунный свет,
Ко мне шептал, могуч и благодушен,
И тихо так звучал его ответ,
Что не был им мир сумерок нарушен;
В прозрачный пар казался он одет,
И образ был так легок и воздушен,
Что, сквозь него мой проникая взгляд,
Мог различать мерцание Плеяд...
Черновой автограф (архив Толстого).
КОММЕНТАРИИ:
Впервые — сб. «Братская помощь пострадавшим семействам Боснии и Герцеговины», СПб. 1876, стр. 34—35, с датой: «Флоренция. Май 1875». Дата относится к первоначальному наброску; закончено стихотворение незадолго до смерти Толстого.
С большой теплотой отозвался о нем Гончаров (письмо к А. А. Краевскому от ноября 1875 г. — PC, 1912, № 6, стр. 516—517).
Среди черновых набросков есть прозаическая запись, тесно связанная с настроением, внушившим поэту стихотворение: «Как от прошедшего остаются в памяти одни светлые стороны, а темные исчезают в тумане, так все, что я вижу теперь, представляется мне очищенным от своих недостатков, и я наслаждаюсь настоящим, как будто бы оно было прошедшее и находилось бы вне всякого посягательства (a l'abri de toute atteinte, de tout changement), aus der Causalitat eximiert2». Строки 5–6 последней строфы ср. со словами духов в «Дон Жуане»: «Совместно творчество с покоем, // С невозмутимостью любовь».
1 Горней — небесной.
2 (a l'abri de toute atteinte, de tout changement), aus der Causalitat eximiert — Вне досягаемости, вне всяких изменений (фр.), изъятое из причинной зависимости (нем.).
