Брянский край

О формировании Орджоникидзеградского пехотного училища в 1940 году

  В связи с "чисткой" Красной Армии в 1937-1938 годах и возникшим в связи с этой чисткой дефицитом командных кадров увеличивалось количество военно-учебных заведений в СССР. Способствовал этому увеличению и рост общей численности РККА, связанный с началом Второй мировой войны.
  По этим причинам в 1939-1940 годы в СССР был сформирован целый ряд новых военно-учебных заведений. На основании документов, хранящихся в Российском Государственном Военном Архиве (РГВА), представляется уместным описать процесс формирования одного из таких заведений – Орджоникидзеградского пехотного училища.
  В связи с тем, что впоследствии данное училище было преобразовано в автомобильно-мотоциклетное училище, а затем в Рязанское высшее военное автомобильное училище и функционировало до 2010 года, выпускники училища, интересовавшиеся историей его создания, часто обращались к данной теме и называли датой создания училища январь 1940 года.
  Однако здесь необходимо сделать уточнение: 31 декабря 1939 года в директиве Наркома обороны СССР № 4/2/103007 Военному Совету Орловского военного округа (ОрВО) было предписано "расформировать 120 и 180 сд, а на базе этих дивизий и свободных жилищных фондов округа сформировать... Елецкое пехотное училище на фонде частей 180 сд по штату 19/10 численностью 1600", хотя в историческом формуляре училища датой данной директивы указано 2 января 1940 года.
  И лишь только после этого было принято решение о формировании этого училища в городе Орджоникидзеграде Орловской области (ныне – Бежицкий район города Брянска). При этом в первоначальный период (до начала реального формирования училища) в документах округа оно продолжало именоваться Елецким пехотным. Так, временно исполнявший должность начальника штаба округа полковник Рясик (Рясик Иван Тихонович (1901 (1903?)-1941), полковник, заместитель начальника штаба Орловского военного округа, с началом войны – начальник оперативного отдела, заместитель начальника штаба 20-й Армии. Пропал без вести 13 июля 1941 года под Оршей) отмечал в своем приказе о передислокации учебных заведений округа, что «Елецкое пехотное училище – желательно именовать Орджоникидзеградское пехотное училище». И 25 февраля 1940 года начальник штаба округа комбриг Корнеев (Корнеев Андрей Дмитриевич (1900-1941), генерал-майор, начальник штаба Орловского военного округа (1938-1941), с началом войны – начальник штаба 20 Армии. Согласно записи в Журнале боевых действий Резервного фронта, 28 июня 1941 года "в результате провокационной паники и стрельбы своей же охраной убит начштарм 20 генерал-майор Корнеев") и военком штаба округа полковой комиссар Михайлов подписали, а командующий ОрВО командарм 2 ранга Ефремов (Ефремов Михаил Григорьевич (1897-1942), генерал-лейтенант, командующий Орловским военным округом (1938-1940), с началом войны командующий 21-й Армией, войсками Центрального фронта, зам. командующего Брянским фронтом, командующий 10, 33 Армиями. Погиб в апреле 1942 года) и член Военного Совета округа корпусной комиссар Семеновский (Семеновский Федор Алексеевич (1901-1941), корпусной комиссар, член Военного Совета Орловского военного округа (1939-1941), с началом войны член Военного Совета 20-й Армии. Попал в плен 24 октября 1941 года. Расстрелян как комиссар) утвердили дислокацию войск ОрВО на летний период 1940 года, где определили летним лагерем Орджоникидзеградского пехотного училища район Курска.
  Этот документ был подписан еще до официальной директивы Военного Совета ОрВО № 007523 от 4 марта 1940 года, в которой предписывалось сформировать училище.
  А 11 марта 1940 года в официальную дислокацию военных училищ округа официально было добавлено Орджоникидзеградское пехотное училище.
  Самым ценным и подробным источником о начальном этапе формирования Орджоникидзеградского пехотного училища является донесение "О предварительных итогах комплектования и о состоянии Орджоникидзеградского пехотного училища", которое 5 апреля 1940 года направил временно исполняющий должность комиссара училища начальник политотдела батальонный комиссар Игнатов в адрес начальника Политуправления РККА армейского комиссара 1 ранга Мехлиса (Мехлис Лев Захарович (1889-1953), генерал-полковник, начальник Главного Политуправления РККА (1937-1940, 1941), с началом войны представитель Ставки на Крымском фронте, член военных советов ряда армий и фронтов), начальника политуправления ОрВО бригадного комиссара Пигурнова (Пигурнов Афанасий Петрович (1903-1972), дивизионный комиссар, начальник Политуправления Орловского военного округа, с началом войны начальник политуправления Брянского фронта, затем в политуправлениях и военных советах ряда фронтов. Умер в 1972 году) и начальника отдела инспекции ВУЗов комкора Смирнова (Смирнов Илья Корнилович (1887-1964), генерал-лейтенант, начальник управления ВУЗов РККА (1940-1941), во время войны заместитель командующего по тылу, заместитель командующего, командующий ряда армий и фронтов. Умер в 1964 году).
  Именно в этом донесении четко зафиксирована дата начала формирования училища – 15 марта 1940 года. Здесь же мы обнаруживаем дату и документ, которые, очевидно, предопределили передислокацию училища из Ельца в Орджоникидзеград: "По постановлению Совнаркома СССР от 29 февраля 1940 г. для размещения училища передано 3 здания: школа №12 (3 этажная), здание охраны завода "Красный Профинтерн" (3 этажное) и клуб Сталелитейного завода, представляющий из себя барак на подпорках".
  Проблемы с формированием училища начались уже в момент передачи помещений училищу: "Несмотря на то, что кандидаты в училище начали прибывать с 15 марта, здание заводской охраны было передано только 25 марта. Это создало тяжелую обстановку в смысле размещения поступающих курсантов и своевременной подготовки пищевого блока".
  И связано это было, по мнению батальонного комиссара Игнатова, еще и с позицией городских властей: "Первый период времени происходили очень длительные переговоры с местными органами. Секретарь ГК ВКП(б) товарищ Котельников и Председатель Горсовета товарищ Батуров, несмотря на Постановление Совнаркома СССР, о котором их известил Орловский облисполком, пытались пересмотреть вопрос о возможности размещения училища. Первый вопрос, заданный секретарем Горкома товарищем Котельниковым, был: "Почему в Орджоникидзеграде размещать военное училище, почему не в каком-либо другом городе?" Мотивируя тем, что Орджоникидзеград имеет исключительно рабочее население, что никаких особняков "бывших людей" город не имеет и помещений для училища не имеется".
  Затем к трудностям размещения училища, с которыми столкнулся формировавший училище полковник Щеднов, добавились проблемы, которые стали возникать с прибытием курсантов на новое место: "В ходе комплектования училища целый ряд военкоматов и частей подошли недобросовестно к подбору кандидатов. Особенно формально, по казенному подошли к этому вопросу военкоматы ПриВО, такие как ...Чкаловский ...Сталинский и Сормовские военкоматы, направлявшие кандидатов без всякой разъяснительной работы на месте и без всякого отбора лучших, в результате чего многие кандидаты не подходили по возрасту, по грамотности, по состоянию здоровья. Часть кандидатов не желали учиться в военном училище и требовали отправления обратно. Из Хвалынского РВК Саратовской области ПриВО 8 человек были присланы не желающие учиться. Причем они были направлены в город Орджоникидзе. Приехав в город Вольск, в местном военкомате разобрались, что они должны ехать не в город Орджоникидзе, а в Орджоникидзеград, в результате чего эта группа ехала 7 суток вместо 3-х".
  Также военкоматы не извещали направлявшихся курсантов о том, что они едут в военное училище, информируя о том, что они будут проходить 3-х месячный сбор. Возникали проблемы и с курсантами, направлявшимися на учебу из воинских соединений: "824 сп Новохоперск направлял большинство кандидатов с явно недостаточной грамотностью". 5 прибывших кандидатов из 855 сп (город Моршанск ОрВО) были откомандированы: 1 по нежеланию, 1 по судимости, трое по справке НКВД.
  С другой стороны, в училище были направлены красноармейцы, участвовавшие в только что закончившейся советско-финской войне: "...к 1 мая ...выступало на собраниях рабочих 58 курсантов. Из них 21 человек – участники боев с белофиннами".
  И, тем не менее, несмотря на трудности, к 3 апреля 1940 года в училище был принят 1431 курсант. Из командно-начальствующего состава прибыло старшего и среднего 113 человек, младшего человека, обслуживающие подразделения красноармейцев – 167 человек. Всего в училище числилось – 1795 человек.
  4 курсантских батальона размещались: 2 батальона в здании бывшей охраны завода и 2 батальона в здании школы № 12. "При двухъярусном размещении коек и то и другое помещение заняты полностью под общежитие курсантов". Данные сведения докладной записки подтверждаются свидетельством бывшего курсанта училища Лебедева Е.П.
  Безусловно, размещение такого большого количества людей в столь ограниченный промежуток времени в неприспособленных для этого помещениях предопределило проблемы, с которыми столкнулось училище с самого начала своей деятельности.
  Эти вопросы ставил в своем донесении батальонный комиссар Игнатов.
  В первую очередь он доносил о затруднениях в организации питания как курсантов, красноармейцев, так и командного состава училища: "До сих пор отсутствует свой пищевой блок. Все питание курсантов происходит в городской столовой Фабрики-Кухни. Пропускная способность совершенно неудовлетворительна. Чтобы всю массу курсантов пропустить три раза в день, приходится начинать завтрак с 7 часов утра и беспрерывно в течение всего дня до часу ночи идет питание курсантов очередями по 200 человек. Командованием училища ускоренным темпом готовится пищеблок в здании бывшей заводской охраны, который может пропустить до 1000 чел. Этот пищевой блок сможет начать свою работу 7-го апреля. Это несколько разрядит создавшуюся обстановку. В то же время нами предпринято строительство второго пищевого блока для второй половины курсантов, размещенных в бывшей школе № 12...
  Питание начсостава до сих пор не организовано. Единственная столовая в городе при Фабрике-Кухне не имеет достаточных фондов на продукты и готовит для начсостава безвкусные и непитательные блюда и очень часто второе блюдо совершенно не подается. Начсостав, не имея других возможностей, часто буквально голодает... Только 3 апреля было заседание Президиума Горсовета, на котором было решено передать одно помещение под магазин, а для подыскания помещения под столовую Горсовет ограничился выделением особой комиссии".
  Нужно отметить, что планы по строительству второго пищевого блока так и не были реализованы, так как, согласно воспоминаний курсанта Лебедева Е.П., который обучался в училище в 1941 году и участвовал в эвакуации учебного заведения: "Каждый день мы ходили питаться в Фабрику-Кухню в центр Бежицы".
  Размещение и организация проживания такого большого количества курсантов, красноармейцев и лиц командно-начальствующего состава также не могло быть решено беспроблемно в условиях того времени. Автор донесения фиксирует: "Кроватей имеется только 1000 штук. Остальные курсанты спят на полу. Вследствие скученности людей, несмотря на мытье в бане и пропуск через сан-пропускник, все же имеются отдельные случаи вшивости. Постельное белье еще полностью не получено. Имеется по 2 простыни на курсанта. Бачков для кипяченой воды не имеется. Курсанты пьют сырую и к тому же недоброкачественную воду... Особенно тяжелым остается положение с размещением командно-начальствующего состава и его питанием. Прибывший и прибывающий начсостав размещается в одной комнате-классе. Горсовет отказывает что-либо сделать в отношении предоставления квартир, мотивируя отсутствием свободной жилой площади. Командиры одиночки и семейные ходят по городу и ищут сами квартиры".
  Помимо бытовых вопросов справедливое недоумение батальонного комиссара Игнатова вызывали проблемы, связанные с невозможностью организовать учебный процесс в училище: "Наряды на оружие и артимущество имеются, но ничего не получено, так как негде размещать. Конским составом училище не обеспечено из-за отсутствия конюшен. До сих пор не сделаны пирамиды для винтовок... Учебного корпуса нет. Не создано ни одного кабинета. Учебный год начинаем с 15 апреля, но помещения для занятий отсутствуют".
  Такие условия, конечно, сказались впоследствии на качестве обучения и проверка огневой подготовки показала плохие результаты. И в конце 1940 года помощник командующего войсками по вузам генерал-майор Кругляков (Кругляков Тимофей Петрович (1890-1966), генерал-майор, помощник командующего Орловского военного округа по ВУЗам (1940-1941), с началом войны занимал ряд должностей в управлении войсками ПВО, был заместителем командующего армиями, командиром корпусов. Умер в 1966 году) по результатам инспекторской проверки отмечал: "Программа пройдена полностью и за учебный год усвоена курсантами на посредственно... Недостатком в обучении ...является плохая отработка техники приемов из всех видов положенного оружия. Учебные пункты не оборудованы. Отмечаю низкую требовательность начальствующего состава всех степеней ...Учебная дисциплина и требовательность низкие... Занятия материально не обеспечены".
  Тем не менее, даже при таких условиях училище заняло второе место среди трех пехотных училищ ОрВО, опередив Орловское и уступив Тамбовскому Краснознаменному имени Ашенбреннера училищу.
  И, конечно, исполняющий должность комиссара училища не мог в своем донесении не затронуть вопросов политической подготовки курсантов: «Клуба, ленинской комнаты ни в одной роте нет. В настоящее время проводим организационное оформление партийных и комсомольских организаций, но все собрания приходится проводить в самих общежитиях. Часть политпросветимущества уже поступило, но типография, присланная из округа еще не работает, так как печатная машина "Американка" требует большого ремонта, а на месте никаких условий к этому не имеется. Художественной литературы совершенно нет. Лимиты на газеты и журналы крайне ограничены. Учебников по истории ВКП(б) не имеется. Уставы и наставления высланы тоже в ограниченном количестве».
  Также интересной представляется характеристика, данная комиссаром настроениям среди набранных: "Настроение курсантов в основном хорошее, вся курсантская масса со всей серьезностью включилась в учебу, которая проходит по предварительно составленному плану до начала общей плановой учебы по программе училища. Отрицательным в настроении курсантов является законное недовольство неорганизованностью питания и среди некоторой части курсантов имеется желание уйти из училища. Последнее вызвано тем обстоятельством, что часть курсантов принималась в училище с одногодичным сроком обучения, а впоследствии согласно полученных указаний эти курсанты будут обучаться также 2 года как и остальные, поэтому поступают ряд заявлений об отчислении. Среди этой части курсантов проведено необходимое разъяснение и ряд заявлений этими курсантами отбираются обратно изъявивши желание остаться учиться".
  Заканчивается донесение Игнатова просьбой к Политуправлению ОрВО оказать содействие в решении вопросов, затруднявших жизнедеятельность училища.
  Необходимо отметить, что донесение комиссара датировано 5 апреля 1940 года, а в историческом формуляре училища зафиксировано, что его "формирование было закончено 11.04.1940 года и с 15.04.1940 года училище приступило к нормальным занятиям".
  Итак, с апреля 1940 года начались трудовые будни Орджоникидзеградского пехотного училища. Как военным нужно было привыкнуть к городу, так и городу нужно было привыкнуть к военным.
  Недаром, как отмечалось ранее, руководство города без оптимизма отнеслось к идее размещения училища в Орджоникидзеграде. Несколько ситуаций, возникших уже вскоре отразили изменившуюся обстановку в городе.
  Так, 5 апреля 1940 года погиб под колесами грузового автомобиля курсант Трестьян: "Грузовая машина врезалась в строй проходивший мостовую и направлявшийся в казарму колонной по два 5 роты 2 батальона. Меры приняты. Шофер милицией арестован. Ведется следствие. Направляющий переходившего мостовую подразделения предупредил шофера поднятием руки. Машина не остановилась и шла левой стороной дороги... Предупреждены местные органы власти и милиция о необходимости проведения разъяснительной работы с шоферами и о решительной борьбе с лихачеством". Очевидно, что необходимость перемещаться для приема пищи 3 раза в день через весь город курсантам двух батальонов создала огромный новый военный трафик на улицах Орджоникидзеграда и к этим новым обстоятельствам нужно было привыкнуть местным шоферам. К сожалению, как видим, не обошлось без человеческих жертв.
  Пара следующих примеров иллюстрирует дополнительные сложности, которые возникали у вновь созданного училища с местным населением.
  В ноябре 1940 года "в результате преступно-халатного отношения со стороны командного состава руководившими занятиями неиспользованные и неразорвавшиеся гранаты, после занятий не были подорваны, а брошены в реку в районе занятий, откуда были выловлены детями граждан, что привело к несчастным случаям среди гражданского населения".
  До этого, в сентябре 1940 года начальник отдела политической пропаганды училища полковой комиссар Волик сообщал об инциденте с красноармейцем хозяйственной роты Бородавко, который "сделал самовольную отлучку с вольнонаемными и в момент когда Бородавко шел в кино сапожником Тарасовым красноармейцу Бородавко была нанесена ножевая глубокая рана после чего Бородавко был направлен в Курский госпиталь, вольнонаемный сапожник Тарасов который нанес ранение взят под стражу органами НКВД".
  Дисциплина в хозяйственной роте вообще оставляла желать лучшего, и в конце концов ее постоянные нарушения привели к трагическому результату: "17 ноября 1940 года красноармеец хозроты Тишин будучи уволенным в городской отпуск в 23-30 был обнаружен лежащим на линии железной дороги станции Орджоникидзеград с отрезанным поездом ногами. Тишин был доставлен скорой помощью в больницу, где он после произведенной операции умер. Произведенным расследованием и вскрытием трупа установлено, что тов. Тишин был в нетрезвом состоянии и шел по путям линии железной дороги, в результате чего и попал под поезд. ...грубое нарушение элементарных правил, хождения через линию железной дороги плюс к тому выпивка – привели бойца Тишина к нелепой смерти...".
  Нарушения в среде красноармейцев, конечно, негативно влияли и на курсантов. Тем более что в их среде тоже случались конфликты и спорные ситуации, результатом которых становилось неуставное выяснение отношений: "...в патроннике винтовки обнаружена анонимная записка с угрозой по адресу командира отделения. Содержание ее следующее: "Если не уйдешь с должности командира отделения – заколю штыком нечаянно, хотя и пойду за это куда следует, но другие освободятся от тебя. Второе предупреждение для ускорения в случае замедления. Третье предупреждение +". Подозрение написавшего анонимку падает на курсанта Косцова. Материал направлен уполномоченному ОО".
  Конечно, трудно было ожидать требовательности от командиров по вопросам дисциплины по нескольким причинам. Во-первых, командиров элементарно не хватало. В том же самом донесении Игнатова отмечалось, что "из командного состава прибыли главным образом лейтенанты – командиры взводов, недавно окончившие училища. Командиров рот, за исключением одного нет. Политруков рот – то же самое. Отсутствие этого звена создает трудности в деле укрепления воинской дисциплины и четкой организации внутренней жизни подразделения". Во-вторых, само качество командного состава оставляло желать лучшего. Когда знакомишься с поступками некоторых офицеров, становится понятно, что повышать дисциплину у подчиненных им было сложно по той простой причине, что их собственная дисциплина была не на высоте.
  Так, в нескольких скандальных эпизодах был замешан лейтенант училища Мардасов. Вначале он в городском Дворце Культуры "оскорблял заведующего буфетом Блинова, разбил с буфета 4 пивных кружки и угрожал перебить всю посуду, вел себя вызывающе и никому не подчинялся". А затем в городском ресторане вместе с другим лейтенантом училища Иванчиковым Мардасов "устроил в ресторане скандал с вольными гражданами и как говорит постовой милиционер Иванчиков вынимал из кобуры пистолет грозил последним".
  Другой офицер, командир курсантской роты старший лейтенант Сергеев "с оружием уехал на квартиру к жене на станцию Полужье, где и выпил со своими родственниками. Сергеев во время выпивки попросил родственника принести ему его пистолет, т.к. он был спрятан в другой комнате. При передаче пистолета произошел выстрел, которым был ранен старший лейтенант Сергеев (прострелил ухо и задел кожу виска), а также ранил сидящую женщину".
  Таким образом, неудивительно, что к моменту выпуска из училища, который из-за изменяющейся международной обстановки стал ускоренным (вместо 2 лет курсанты обучались 1 год) из 1431 набранного курсанта было выпущено 794 (по другим данным 800) лейтенанта.
  Известен полный список первого и единственного выпуска Орджоникидзеградского военного пехотного училища (весной 1941 года оно было преобразовано в автомобильно-мотоциклетное училище). Конечно, укороченный срок обучения (1 год вместо двух) и отсутствие условий для качественной учебы (бытовые трудности, некомплект офицерско-преподавательских кадров и другое) отразились на качестве выпуска. Однако большинство лейтенантов первого и единственного выпуска попали в войска Западных округов и приняли участие в первых же битвах 1941 года. Многие из них погибли, многие выжили и сделали карьеру в Красной Армии. И, безусловно, полезно было бы изучить подробнее историю училища, в котором они стали офицерами – Орджоникидзеградского пехотного училища.
  А.В. Кукатов, историк-краевед (город Брянск).
  Приложение 1.
  Именной список командно-начальствующего состава Орджоникидзеградского пехотного училища
  10 декабря 1940 года
  Начальник училища полковник Нечаев Алек. Николаевич
  Зам. нач. училища полковник Щеднов Павел Александрович
  Зам. нач. училища по полит части полковой комиссар Волик Ефим Илларионович
  Зам. нач. по МТО интендант 2 ранга Галибин Иван Григорьевич
  Нач. учебного отдела майор Смирнов Николай Васильевич
  Зам. нач. уч. отд. майор Вихров Евгений Васильевич
  Зам. нач. уч. отд. капитан Архипов Аркадий Афанасьевич
  Преподаватель артиллерии полковник Дюков Павел Алексеевич
  Нач. строевого отдела майор Трембицкий Алекс. Ив.
  Командир 1 батальона полковник Лыков Иван Иванович
  Зам. командира батальона по политчасти старший политрук Соломенцев Сергей Васильевич
  Командир 2 батальона майор Сушко Алексей Алекс.
  Командир 3 батальона майор Буйнов Михаил Ник.
  РГВА, фонд 25887, опись 2, дело 135, лист 36.
  Приложение 2.
  Щеднов Павел Александрович (1897-1950) Национальность: русский. Полковник, заместитель командира 266-й стрелковой Артемовской Красной дивизии.
  Партийность: член ВКП(б) с 1919 года. Участие в боевых действиях: гражданская война с 1917 по 1922 год. На фронтах ВОВ с 04.1944 года. Награды: "Медаль ХХ лет РККА", Орден Отечественной войны I степени.
  Родился 16 февраля 1897 года в деревне Чабышево Миленковского района Ивановской области в семье рабочего винокуренного завода. Отец умер в 1905 году. Мать работала кухаркой, а два старших брата были рабочими. В связи с тяжелым положением семьи Павел проучился в сельской школе всего 3 месяца. С 9 лет был вынужден пойти работать пастухом, а в 14 лет уехал на заработки в Москву. Вначале работал учеником, а впоследствии рабочим-обойщиком и полировщиком мебели у подрядчика Филипкова.
  В мае 1916 года был призван в Российскую императорскую армию. До октября служил в 4-м Мариупольском гусарском полку.
  После Октябрьской революции в декабре 1917 года добровольно вступил в кавалерийский отряд Красной гвардии при Воронежском Губернском военкомате. Как военнослужащий, имеющий опыт военной службы, был назначен командиром взвода.
  В 1918 году при формировании частей РККА в составе кавалерийского отряда добровольно вступил в отдельный Московский кавалерийский дивизион. С 1918 по 1922 год в должности командира взвода принимал участие в боях против войск Краснова, Деникина, Врангеля и Махно.
  В 1919 году был принят в ряды РКП(б).
  В 1923-1924 годах повторно окончил окружные командные курсы. В 1925-1926 годах – помощник командира эскадрона 59-го кавалерийского полка 10-й кавалерийской дивизии в городе Тамбове. В целях повышения квалификации в 1926 году был направлен на учебу в объединенную Киевскую кавалерийскую школу. После ее окончания в 1928 году назначен курсовым командиром (командиром учебного эскадрона) в Тамбовскую кавалерийскую школу, где в 1934 году был избран ответственным секретарем партийной организации школы. С 1935 года продолжил службу в должности помощника командира отдельного разведывательного дивизиона 55-й стрелковой дивизии. В 1937-1938 годах – слушатель разведывательных курсов командного состава при разведывательном управлении Генерального штаба Красной Армии, после окончания которых был назначен помощником командира 11-й кавалерийской дивизии с присвоением персонального воинского звания полковника.
  В 1938 году Указом Президиума Верховного Совета СССР Павел Александрович награжден орденом Красного Знамени и медалью "20 лет РККА".
  В феврале 1940 года Приказом НКО СССР назначен помощником, а затем заместителем начальника Орджоникидзеградского пехотного училища. В период его формирования исполнял обязанности начальника училища до прибытия полковника А.Н. Нечаева.
  В должности заместителя начальника училища находился до февраля 1944 года. В этот период он принимал самое активное и непосредственное участие в реорганизации училища из пехотного в автомобильно-мотоциклетное, в его становлении и развитии в нем учебно-воспитательной работы, в передислокации училища на восток из Орджоникидзеграда в Острогожск, далее – в Минусинск, а в последующем вновь на запад – в город Рязань. Являлся одним из основных организаторов подготовки командных кадров автомобильной специализации по сокращенным программам в сложнейших условиях военного времени.
  В марте 1944 года добивается отправки на фронт и назначается заместителем командира 266-й стрелковой Артемовской краснознаменной ордена Суворова дивизии, которая вела активные наступательные действия в составе дивизии 3-го, а позднее 1-го Украинского фронта при освобождении Правобережной Украины от немецко-фашистских оккупантов.
  В боевой характеристике, данной командиром дивизии Павлу Александровичу, говорится: "Товарищ Щеднов дисциплинированный, тактически подготовлен достаточно. В обстановке разбирается и ориентируется быстро. В решениях принципиален, принятые решения доводит до конца. Организовать неприступную оборону на участке дивизии умеет. Грамотно руководил наступательными операциями частей дивизии, а также организовывал взаимодействие с другими родами войск. Политически грамотен, идеологически выдержан, смел, решителен, энергичен, обладает высокими волевыми качествами. Методикой обучения и организаторскими способностями обладает".
  За умелое исполнение обязанностей заместителя командира дивизии и боевые отличия полковник П.А. Щеднов был награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны I степени.
  В связи с ухудшением здоровья в апреле 1945 года был назначен начальником отдела боевой подготовки 5-й ударной армии 1-го Белорусского фронта. В мае 1945 года был награжден орденом Кутузова II степени.
  После Победы в Великой Отечественной войне полковник П.А. Щеднов находится в распоряжении командующего и Военного Совета оккупационной группы войск и выполняет служебные задания в комендатуре города Берлина.
  В июне 1945 года тяжелая болезнь уложила Павла Александровича на больничную койку, а 15 января 1946 года он был уволен из Вооруженных Сил в отставку по болезни.
  В семье Павла Александровича родилось двое детей: сын Юрий в 1932 году и дочь Клара в 1937 году. Умер полковник Щеднов Павел Александрович 23 сентября 1950 года и похоронен в городе Рязани на Лазаревском кладбище. Немногочисленные родственники Павла Александровича проживают в Рязани.