СТАРОДУБСКИЙ РАЙОН
Из современной жизни Стародубского раскола. 1894 год
1. Партия раскольников австрийского толка не перестает изыскивать способы к поглощению беглопоповцев. В июле месяце из посада Лужков выехали в Пензу и Москву тайные агенты по этому делу капиталиста Гусева Феодор Семенов Малков и Авраам Феодоров Бобров, объявив Лужковским беглопоповцам, что они привезут им с тех мест беглого попа. Доверчивые лужковцы ликуют, радуясь тому, что, наконец-то, кончатся по отношению к ним козни вражия, каковыми они считают происки австрийцев к завлечению их в свои сети; что, наконец-то, прекратится томление их духа и они будут иметь своего собственного попа, который, будучи ублаготворен ими, будет твердо стоять на страже их религиозных интересов. Между тем Малков и Бобров, состоя в стачке с австрийцами, имеют в виду привезти беглопоповцам австрийского лжепопа, о чем секретно поговаривают между собою австрийцы — окружники. Таковой лжепоп, будучи принят, по неведению, беглопоповцами, по мысли австрийцев, будет действовать за одно с ними и постепенно вынудит беглопоповцев слиться в одну семью с ними, что составляет заветную мечту заправил австрийского толка. Однако, по самым последним сведениям, таковой замысел австрийцев не привел положительно ни к чему, так как лужковцы скоро поняли всю опасность его, а австрийцы, узнав об этом, сообщили в Москву Малкову и Боброву, чтобы они не хлопотали напрасно. В виду этого Малков и Бобров вернулись восвояси без попа для лужковского беглопоповского прихода.
2. Лелея заманчивые надежды на поглощение беглопоповцев, австрийцы работают отчасти и над приведением к единому корени своих собственных ветвей, начав частным образом пропагандировать объединение австрийцев-окружников и противоокружников чрез принятие последними окружного послания, о происхождении и значении которого нами упоминалось в № 13 Епархиальных Известий за текущий год. Распространителями этой идея являются жители посада Воронка Ераст Колторанов и лжедиакон Потемкин, которые, принадлежа к согласию раскольников противоокружницкому и молясь исключительно в моленной противоокружницкой, в тоже время всеми силами стараются уговорить своих собратий по согласию принять окружное послание. Делали они это до последнего времени частным образом, а 3 июля сего года держали об этом в Воронке и публичную речь. Поводом к этому последнему послужило следующее обстоятельство: выходя из неокружницкой моленной, три раскольница, усомнившиеся в правоте раскола, остановили народ и один из них Андрей Баталин, обращаясь к лжепопу Михаилу, сказал ему, что он не поп, а такой же мещанин, как и он, Баталин. Со всех сторон посыпалась на Баталина брань за это, но он, возвысив голос, настоятельно требовал, чтобы поп Михаил здесь-же указал, от кого он получил хиротонию, по какой причине белокриничные разделились на три секты и откуда произошло таковое название их. Вместо ответа на предложенные вопросы Михаил сказал помянутым трем раскольникам, чтобы они не посещали боле моленной. Тогда Колторанов и Потемкин, заглушая всех, начали доказывать, что окружники и неокружники в существе дела составляют одну семью и что в самом ближайшем времени все они должны будут уразуметь это и слиться во едино, так как это вытекает из самого существа дела и находится в естественной связи с современным положением раскола, на ниспровержение которого простирает свою руку православная миссия и тому подобное.
3. В связи с фактами, свидетельствующими о стремлении раскола к самоусилению, нельзя пройти молчанием и фактов говорящих за его постепенное разложение и ослабление. Для примера укажем на обстоятельство имевшее место в июле месяце сего года в посаде Елионке, резиденции раскольничьего воротилы миллионера Гусева. Здесь местный окружницкий лжепоп Василий Фомичев заявил своим прихожанам, что продолжать службу в своей бесконтрольной иерархии он вовсе не желает; что за 22 года своего лжепоповства он не видел никакого контроля над собою со стороны своих владык - епископов; что за столь продолжительную службу свою он не мог убедиться в истинности корня своей иерархии; что она лжива и что поэтому он намерен оставить раскол, как религию безблагодатную, и перейти в православную церковь. Такое заявление Фомичева, как гром, поразило раскольников и самого Гусева. Не зная, что предпринять против него и чем наказать его за это, они решили не посещать своей моленной, в которой служит Фомичев, что и попробовали привести в исполнение 8 июля, в день Казанской иконы Божией Матери, предполагая, что Фомичев после этого явится к ним с повинною. Но на деле вышло не то, что ожидалось раскольниками, так как, вместо испрошения себе прощения у них, Фомичев в следующий за ним воскресный день, 10 июля, и сам не пошел в моленную; служили же в ней одни уставщики. Узнав об этом, Гусев в конце службы приехал сюда и вне себя учинил здесь страшный шум, ругая Фомичева и ни в чем неповинных уставщиков. Чем все это окончится, пока неизвестно. Быть может, Гусев постарается «умздить» Фомичева, как это он часто делает в подобных случаях, и Фомичев на время еще останется в расколе. Однако, уже есть частные введения о том, что и семья Фомичева опасается, как бы он на самом деле не покинул раскола.
Извлечено из донесения миссионера священника В. Родионцева в Совет Братства Св. Михаила, князя Черниговского.
Николай Славин.
Черниговские епархиальные известия, № 17, 1894 года.
