Брянский край

КАТОМИНА АНАСТАСИЯ МАКАРОВНА

  "Партизанская юность моя".

  Посвящаю родным и близким.

  Я родилась 23 февраля 1924 года в селе Сосновое Болото, Выгоничского района, Орловской (ныне Брянской) области. Русская, православная. В детстве - пионерка, в юности - комсомолка, с 1945 года - коммунист.

  Моя родословная: по линии матери - в семье деда "Муравья" (прозвище за трудолюбие) Никиты Митрофановича и бабушки Анны Васильевны Черненковых было 8 детей: 7 дочерей: Анисья, Христина, Матрона, Александра, Агрипина, Пелагея, Елизавета и любимый сын Тимофей. Жили они на хуторе, имели огромное хозяйство, большой сад, Все трудились от зари до зари. И на девичьи плечи ложился весь груз работ крестьянских: пахать, косить, дрова рубить, молотить и т.д., так что погулять девицам некогда было. Моя мать, Христина, была второй дочерью в семье, и её не вправе были выдавать замуж раньше старшей сестры. И жениху Макару (отцу моему) пришлось выкрасть невесту бесприданницу и привести в дом родителей Тимошкиных Дмитрия Антоновича и Татьяны Даниловны в село Сосновое Болото. Оставив молодую жену в родительском доме, муж ушёл воевать. Шла гражданская война.

  По рассказам ещё живой тёти Мани (90 лет), сестры отца, мой прадед Данила (по линии отца), кудрявый, чернобровый красавец, родом из города Трубчевска, под старость промышлял торговлей. Из Трубчевска в Почеп возил на телеге горшки продавать. Однажды налетел на деда сам Григорий Котовский с отрядом. Вскочил на телегу, перебил все горшки. Дед так и ахнул от такого разбоя. А Григорий Иванович достал из кармана пачку денег, даёт их деду Даниле и говорит: "Возьми, дед, деньги эти за разбитые горшки, поезжай домой, купи коня, корову, хату и начинай новую жизнь, за которую воюем, и больше не торгуй горшками". Так дед и сделал. Всё купил на "получку" от Котовского, переехал со своей бабкой Верой - красавицей в "Уткин Лог", недалеко от Соснового Болота, обустроились. Было у них трое детей, одна из них - моя бабушка Татьяна, мать отца моего. Помню я свою прабабушку (по линии матери) Татьяну Никифоровну. Она жила долго. Говорили, что у неё "лошадиное сердце". Была крепостной. Свою волю выкупила рекордной победой - восхождением на гору и обратно с пудовыми гирями в обеих руках, без отдыха. Ни один из мужчин "гору" не взял, и волю из крепостной неволи не выкупил. В памяти народной сохранилась легенда "О Бабиной горе", в районе города Почепа.

  В дружной крестьянской семье Тимошкиных Макара Дмитриевича и Христины Никитичны я была третьим ребёнком. Кроме меня, были ещё четыре сестры и два брата. Жили все девять человек в небольшой деревянной избушке с двумя окошками, вровень с завалинкой, под соломенной крышей. Лишь к 1940 году была построена пятистенка, жить в которой не пришлось.

  Счастливым, радостным, безоблачным было наше босоногое детство. С весны и до поздней осени мы на просторах русской природы: ватагой босиком на лугу убегали за щавелем, чесноком, кислицей, явором, лечебными травами; в лес за ягодой, грибами, орехами, желудями, за вениками для бани, дубовыми листьями для выпечки хлеба в русской печи. В саду-огороде тоже надо трудиться, помогая родителям копать, сажать, полоть, поливать, убирать. В жару сбегать на "сажелки" искупаться. Вечером поиграть в русскую лапту, в "горелки". Любила я помогать отцу заниматься прививками в свом питомнике, экспериментируя по-мичурински делать прививки помидоров на кустах картофеля, многосортовые плоды яблонь на одном дереве.

  Родители, живя в любви и согласии, являли собой пример и нам жить дружно, любить друг друга, помогать друг другу, быть внимательными к младшим, уважать старших, родителей. Отец мечтал видеть своих детей всесторонне развитыми людьми. В основе воспитания - труд. Занимались музыкой. У каждого из нас был свой музыкальный инструмент: у Василия – гармонь, у меня и Василисы – гитара, у Тамары – мандалина, у Раисы – балалайка.

  С семи лет пошла учиться в семилетнюю школу, построенную отцом, первым колхозным председателем в селе. Моя первая учительница - Кузнецова Анастасия Макаровна – дала мне «путёвку» в учителя, а директор школы - Елена Семёновна Николаева, преподаватель русского языка и литературы, определила в дальнейшем и факультет. Училась я охотно. С Похвальной грамотой окончила Сосново-Болотскую семилетку и без экзаменов поступила в Почепское педучилище, которое окончила в июне 1941 года. На воскресенье 22 июня был назначен выпускной вечер, и в субботу я поехала домой за нарядным платьем, которое сшила мама будущему педагогу. С радостью меня встретили сестрёнки: Тамара, Рая, 3-х летняя Тоня и полугодовалый любимый братик Вовочка. После ужина забрались на русскую печку, где любили спать, да так и уснули.

  - Вставайте дети, - война…тревожным голосом разбудила нас мама, войдя утром в старенькую хатку после хлопот по хозяйству... Отец заведовал Ловатским детдомом. В зимнее время мама с 4-мя детьми жила с отцом при детдоме, помогая в воспитании осиротевших в финскую войну детей, проявляя материнскую любовь и заботу о каждом ребёнке. Там же работала воспитателем старшая моя сестра Василиса с мужем Сергеем. Ждал отец к себе на работу и меня, дипломированного учителя. На лето мама с детьми приехала домой поработать с ними в саду-огороде, встретить меня, дочь-учительницу…

  И вдруг… война… Она вихрем ворвалась в наш дом, в каждую семью, перепутав все планы, разрушив мечты юности...

  Я поспешила в педучилище. По пути, как всегда, зашла за другом-однокашником Лёней Антоновым, жившим в деревне Богдановке. Долгим показался 4-х километровый путь сосновым лесом до станции Красный Рог. Вдруг Лёня вспомнил, как весной 1941 года, идя по этой же прямой лесной дороге на водокачку - к станции, нам вещунья-кукушка отсчитывала годы: Лёне 1 год, а мне - до бесконечности куковала… "Пророчество" сбылось: весной 1942 года мой добрый, верный друг Лёня, белокурый, голубоглазый, спокойный, умный, трагически погиб, а я - живу, дышу, пишу…

  Актовый зал педучилища. В суровом молчании собрались здесь выпускники огненного 1941 года. Предельно кратко прошла церемония вручения дипломов (аттестатов), направлений на работу - путёвок в жизнь. "А путёвка у вас, дорогие дипломированные учителя, одна, - наставляли нас директор Сорокин и завуч Захарова, - защищать Родину!" В ответ прозвучал чей-то пророческий голос: "После войны, друзья, встретимся в этот день - 22 июня, - на этом месте. А сейчас все уходим на фронт защищать родную землю, свою любовь, свое право жить достойно, учить детей так же, как учили нас в советской школе наши учителя!"

  И все ушли воевать за Родину до полной Победы, и многие не вернулись с полей сражений. А те, кто живым вернулся с войны, встретились спустя 40 лет.

  22 июня 1981 года… пятница… В районном доме культуры города Почепа (здание педучилища разбомбили) необычное оживление. "Девочки!", "Мальчики!" в объятия друг другу бросаются - поседевшие, постаревшие - те, кого разлучила война. Это мы! Вчерашние выпускники 41-го, ныне герои минувшей войны. В строгих костюмах, на груди - боевые награды - немые свидетели ратного подвига народного учителя.

  Импровизированный урок. На сцене — учительский стол, парты, классная доска. Звенит «звонок». На классной доске "всплывают" один за другим годы учёбы в педучилище: 1938, 39, 40-й и под мелодии довоенных песен, сменяя друг друга, поднимаются на сцену выпускники довоенных лет. Зал рукоплещет. Молодые, красивые, нарядные, весёлые, с живыми цветами в руках - это выпускники 1981 года школ города Почепа. Тревожно, набатно "всплыл" год 1941. Под мелодию песни "Вставай, страна огромная!" на сцену поднимаются его выпускники. Это - Мы! Зал вздрогнул, зарыдал, когда поимённо назывались погибшие. С корзиной цветов отправились к памятнику погибших. Это незабываемо.

  На той памятной встрече — "выпускном бале… через 40 лет" со мной был младший сын Олег (в то время моего юношеского возраста). А спустя 22 года, 19 июня 2003 года, на выпускном вечере I7-летнего внука Михаила (сына Олега) в Пушкинской средней школе №5 я поведала собравшимся в актовом зале о своём выпускном… прошлого века… об огненном выпуске 1941 года! Сейчас Миша – студент Московского областного педагогического университета (МОПУ), который в 1955 году окончила я, его бабушка. А в 1975 году МОПИ имени Крупской окончил сын Володя.

  Но вернусь в июнь 1941... 22 число… День клонился к вечеру, когда мы с Лёней после "торжества" возвращались домой. Простившись с другом у его дома, я продолжала путь полевой дорогой, по обе стороны которой колосилась рожь. И столько в ней васильков! Давай собирать любимые цветы - синеглазки и плести из них венки. Так, увешанная венками с охапкой в руках васильков я вошла в село. Взору моему предстала потрясающая картина: вдоль села в сторону запада идут и идут в серых шинелях солдаты, идут на фронт...

  "Эй, чернявая с васильками, пошли с нами!" - приглашает молодой командир на коне.

  "Подари на память васильки", - вторят ему пешие...

  Все цветочки-василёчки раздала я солдатам, а командиру - венок на шею. Привал… Женщины-матери угощают родимых, чем Бог послал: молоко, творог, сало, яйца, хлеб, сухари в дорогу трудную, опасную, с пожеланием живым, с победой поскорее вернуться домой…

  В августе 1941года трое моих однокурсников: Миша Козлов, Петя Михаленко и Лёня Антонов — приехали на велосипедах проститься со мной перед отправкой на войну. Мама угостила ребят яблоками, дала в дорогу, по-матерински благословив на ратный подвиг в борьбе с врагом. Я проводила друзей до дубовой рощи, в тревожном молчании лесной дорожкой дошли до могучего дуба, где тепло простились. Лёня с Петей, вскочив на велосипеды, быстро умчались, оставив нас вдвоем с Мишей. Навсегда запомнился мне стройный высокий юноша в коричневом костюме с вьющимися каштановыми волосами, карими глазами, излучавшими таинственный свет взволнованной души... Среди вековых дубов в тиши лесной Миша в смущении тихо произносит слова признания в любви, слова клятвы: "Жив буду - разыщу на краю света!" - и, взяв с собой горсть земли, помчался догонять верных друзей... Но… Михаил Козлов - лётчик-истребитель погиб в воздушном бою за Сталинград в ноябре 1942 года. Леня, Алексей Антонов, трагически погиб весной 1942 года. И лишь Петя, Пётр Михайлович Михаленко, живым пришёл с войны и был на встрече огненного выпуска 22 июня 1981 года в ДК города Почепа...

  16 августа 1941 года последними уходили на войну мои земляки-односельчане, в их числе - Николай Боровиков, студент Кокинского сельскохозяйственного техникума. 4О лет считался он без вести пропавшим. Столько же лет юный партизан - разведчик Толя, Анатолий Запорожец, вёл поиск родных своего партизанского комиссара, чтобы передать последнее слово его: "Толя, передай родным, как все было".

  Разыскав сестру Николая, Марию, Анатолий Васильевич, на руках которого скончался тяжело раненый 20-летний партизанский комиссар отряда имени Дзержинского на Кировоградчине, поведал ей подробности гибели брата, место захоронения.

  В своей документальной повести "В 12 мальчишеских лет" Анатолий Запорожец описывает события, участником которых он был. Другу Николая Боровикова, Сергею Тишкину, вместе с ним ушедшему на фронт, посчастливилось живым, но изрядно покалеченным в боях под Курском и Сталинградом, на костылях вернуться домой до Победы, излечиться, жениться на фронтовичке, дочери полка – Тамаре Тимошкиной, обзавестись хозяйством, потрудиться ветврачом в колхозе, воспитать трудолюбивых 5-х детей, стать дедом, оставив добрую память о себе. В тот же августовский день проводила я верного друга юности Жору Пуршина. Этот простой скромный деревенский парень с первого и до последнего дня воевал за Победу, участвуя в боях, претерпев горечь поражения, окружения, отступления… Участник Сталинградской битвы, будучи раненным, возвращался в строй, храбро сражаясь до конца. С боями дошёл до Берлина, и с победой гвардии рядовой Георгий под стать Георгию Победоносцу вернулся домой - статный, бравый, вся грудь в боевых наградах. После освобождения родного села Сосновое Болото - сентябрь 1943 года - я получила первую весточку от Жоры. Он писал родным и мне. Но моей семьи не было, как и не было родного дома. До конца войны шла эта волнующая, полная оптимизма, переписка, вселяя в сердца бойцов, надежду, любовь и веру в Победу. Одно из них в стихах я сохранила, как храню и фотографию из Берлина в день Победы.

  Вот она, фронтовая (1944 год, п/п 22034 Пуршину Георгию Михайловичу):

Сейчас идет сильный дождь…
В этот день, дождливый и туманный,
Тяжело и грустно мне одному...
Где же ты, моя желанная?
Я верю, и жду, и тоскую…
Я знаю - вернусь, и тогда
Ты меня, родная, поцелуешь,
Как еще не целовала никогда.
Знаю, настанет тихий вечер,
Так ли?
И луна засветит огонек.
Этот вечер будет нашей встречей.
Этот вечер, знаю, недалек.
Отшагаю дни и ночи быстро.
И с Победой солнце встретит нас.
Помни ты, что каждый долгожданный
Приближает нашей встречи час!
И поверь, тебя не позабыл, я.
Ты всегда, всегда в душе моей.
Я люблю тебя, как прежде,
Нет, неправда, я люблю сильней!
Ничего нет писем твоих краше.
Ничего нет лучше для души.
Так пиши же, милая, почаще,
Если любишь - пожалей, пиши!
Жора

  И в ответ:

И подруга далекая
Парню весточку шлет,
Что любовь ее девичья
Никогда не умрет.
Наля.

  Ныне солдат России, защитник Отечества, Г.М. Пуршин возглавляет в родном селе Совет ветеранов. В живых ныне только трое, с ним, фронтовиков: Н. В. Матвеев и Т. М. Тишкина, дочь полка. Все они — инвалиды Великой Отечественной войны.

  Рвалась и я на фронт. Но не могла же я оставить маму с 4-мя младшими детьми. И начала свою военную службу с рытья окопов в Выгоничском районе. (Уткин Лог, Киселёвка, Малфа): июль- август – сентябрь 1941 года. Еще летом отец заскочил на пару дней домой, чтоб подготовить семью на случай эвакуации вместе с детдомом. В саду под сливами подготовил убежище от бомбежки. В конце лета прислал зятя Сергея на подводе забрать семью. Я отказалась ехать, заявив, что уйду на фронт… Мама с младшими детьми не решилась без отца ехать в неизвестность: "Будет, что будет, что людям, то и нам", - сказала мама. И мы остались в селе.

  7 октября пал Брянск. 14 октября 4 верховых конников въехали в село. Вскоре появился немецкий обоз. Солдат расквартировали. Я впервые увидела "завоевателей", когда в хате появились четверо рослых, с белокурыми чубами, голубоглазых солдат арийской крови. Все с губными гармошками. Вели себя развязно, безудержно хохотали, выкрикивая: "Хайль, Гитлер! Москва капут!" Я стояла у книжной полки, когда один из них подошел ко мне, взяв учебник немецкого языка, стал громко читать, хохотать.

  Мать с полугодовалым сыном Вовой на руках, с тревогой наблюдавшая за происходящим, стояла у печки. И когда немец, взглянув в мои черные глаза на смуглом лице, черные косы, произнёс: "иуда" (еврейка), мама быстрым движением сорвала со своей головы старый платок, повязала мою голову, передав на руки мне Вову, вытолкнула меня за дверь. С братишкой на руках я скрылась в саду, в окопе, где спрятались мои три сестренки. Наутро немецкий обоз потянулся к Брянску.

  Мы в оккупации… В полной неизвестности о делах на фронте… А с войны вдоль села в сторону Брянска всё идут и идут с поникшими головами солдаты – "окруженцы" в телогрейках. С утра до вечера к нам в хату заходили "служивые" обогреться, подкрепиться. И каждого мама накормит, напоит и в дорогу соберёт узелок с продуктами…

  "Новый порядок" давал о себе знать: на сходке назначен староста - Толстопятов А.А., бывший председатель колхоза "Путь к социализму", встречавший с хлебом - солью новых хозяев. В помощниках - его племянник Толстопятов Константин, что заведовал почтой, по прозвищу "лузик". Распущен колхоз, растащено колхозное хозяйство, разделена по живым душам колхозная земля, колхозный скот. Поборы с населения: млеко, яйца, куры, гуси, хлеб, мясо, мука и пристреленные в хлевах колхозников коровы, свиньи - увозились на машинах в райцентр Выгоничи.

  В начале ноября 41-го навестил нас дедушка "Муравей" с Малаховки. Он принес письмо от отца с Урала с точным адресом эвакуированного им детдома. "Чкаловская область, Кувандыкский район, Краснознаменский сельсовет, Ловатской детдом" "В письме отец сообщил причину, почему на его письма к нам не было ответа". "Да на почте же "лузик" из ненадёжных, таких надо остерегаться", - предупреждал отец. 7 ноября с той же Малаховки подружки – одноклассницы: Галя Гультаева и Катя Несмачная - принесли радостную весть: за рекой Десной в дубраве лесной появились партизаны, приглашают к себе в отряд. "Надо решать!" - предложила Катя… Завели патефон. Послушали наши советские песни: "Если завтра война..", "Дан приказ ему на запад"… Разошлись… В селе стали появляться незнакомые люди. Однажды такой незнакомец в немецкой форме пожаловал к нам в хату. "Хайль, Гитлер! Гутен таг", - отрапортовал "фриц" и, подойдя ко мне, порусски спросил: "На кого работаем, комсомолочка?" Узнав во "фрице" своего однокашника Ивана Хакина, не скрывая гнева, от всей души влепила русскому Ивану по–русски пощечину: "Предатель!" - говорю. – "Ясненько!" - ответил тот. И, приложив руку вместо козырька, к покрасневшей щеке, простившись: "Ауфидерзейн", поспешил за дверь. "Что ты натворила, безумная, что теперь с нами будет?" - взволнованно проголосила мама, окруженная детьми.

  21 ноября, пятница, в селе престольный праздник - Михаилов День - вновь зашёл к нам Иван, но уже в русской форме. "Прошу прощение за столь суровую проверку на верность Родине", - подойдя к маме, сказал он: "Тебе же, Наля, от партизанского командира – важное задание", - тихо сказал Иван. И выйдя в сенцы, объяснил задачу: что и как сделать.

  5 декабря, в День Сталинской Конституции, - моя первая партизанская разведка в районный центр Выгоничи, в райуправу. Ее возглавлял Крохин, бывший партактивист, знакомый моего отца (потому и выбор пал на меня).

  Ранним морозным утром, в пятницу, в старом зимнем пальто, в старых валенках с галошами, повязав шалью голову и надев теплые варежки, с кошелкой в руке, отправилась я в дальний путь, 25 километров от села родного. Дул холодный пронизывающий ветер. На обочинах дороги валялась разбитая военная техника. Вот и огромное село Лопушь… Районная больница… Недалеко дом связного. К счастью, он был дома. Передав ему "пакет" с листовками, направилась в центр. Вечерело, когда я постучалась в дом Крохина. На стук вышла хозяйка. Узнав меня, она ахнула: "Что случилось?", - не дожидаясь ответа, поспешила проводить в дом, упрятать на русскую печку. Накормила, напоила и приказала молчать до её "распоряжения". Согревшись, я уснула. Как вдруг, не то во сне, не то наяву, слышу немецкую речь, хохот, возгласы под губную гармошку: "Москва капут! Хайль, Гитлер!" В ужасе проснулась: действительно, в горнице веселье… Ужасная лихорадка трясла меня всю ночь, которая казалась вечностью. В голове плясали тревожные мысли: неужели правда? Не может быть… Народ верит Москве и отстоит столицу! Утром, по "распоряжению" домохозяйки, собрав нужные для отряда сведения, отправилась в обратный путь и к вечеру была дома. Тревога, переживания, слёзы матери позади…

  Впереди - связь с партизанами из села Уручья по организации опорных групп самообороны, целью которых было: вести разъяснительную работу среди населения о непобедимости Красной Армии; собирать оружие, оставленное нашей армией при отступлении, проводить разведку на железных и грунтовых дорогах, следить за движением вражеских эшелонов к линии фронта: разведывать место нахождение складов с горючим, боеприпасами и т. д. С декабря в нашем селе действовала такая группа самообороны. Ее возглавлял Семён Голяков, местный житель. В нее входили комсомольцы, "окруженцы" - земляки: Артём Тимошкин, Ф. Савкин, М. Грибанов, Ф. Юнкин, А.Колесников, Н.Федоров, Пуршин, Терешонков, Басурин, и другие девчата: Мария Боровякова, Шура Семененкова, Галя и Катя из поселка Малаховский, Сестры Антоновы - Анна Сергеевна, Евдокия и Мария Алейникова из поселка Ивановский.

  1942 год… Январь... Набирает силы наша группа самообороны. 13 числа приезжали на подводах партизаны из Уручья, провели собрание, прочли сводку Совинформбюро… Прошли слухи, что был сильный бой партизан с немцами на реке Десне. Вскоре слух подтвердился: 8 февраля через село в сторону Уручья двигалась карательная экспедиция под предводительством предателя Ильи Говорушкина, "жидка", по прозвищу. Немцы на лыжах, полицаи в обозе вооружены.

  18 марта неожиданно в селе появилась Выгоничская полиция во главе с бургомистром Крохиным: З0 человек, 9 подвод, вооружены, заготовка мяса - 15 коров назначено на убой (в их числе и наша Буренушка).

  19 марта прибыли вооружённые партизаны из Сталинской бригады. Ими пущен под откос немецкий эшелон. А в ночь на 9 марта группа партизан в составе: Матвеенко, Рыбакова, Уткина, Шпинькова, Гомонова, Воробьёва и Баздерова во главе с Катоминым - взорвали водокачку на станции Красный Рог. 30 марта партизаны отправились в разведку и в ночь на 31 марта выбили полицию из Богдановки.

  Вскоре наша опорная группа, насчитывавшая более 100 человек, преобразовалась в партизанский отряд имени Чапаева. Выгоничский подпольный райком партии назначил А. Катомина командиром отряда. Боевыми помощниками командира были вырвавшиеся из окружения солдаты и командиры подразделений: Голяков С.П., Грибанов М.Г, Юнкин Ф.Т., Ульянов Г.И. , Пуршин И.М… В пулемётный расчёт вошли: Фёдоров Н.Я., Тимошкин А.Д., Колесников А.И., Савкин Ф. (местные жители). Чапаевцы в составе партизан других отрядов вступили в боевые действия по разгрому вражеских гарнизонов. Так, в ночь на 4 апреля в составе отряда им. Щорса под командованием В.А. Рысакова участвовали в бою с карательным гарнизоном в селе Красный Рог, спасая от неминуемой гибели советских патриотов. В бою погиб командир Рысаков В.А.

  18 апреля на собрании односельчан командир зачитал Указ Советского правительства о военном займе 1942 года. Сам проводил заём, подпись прошла успешно. В сводке Совинформбюро сообщалось о боевых действиях партизан Брянских лесов. Это вселяло в наших сердцах уверенность в победе!

  На первомайском митинге в селе командир обратился с пламенной речью к молодежи: "Мы молодцы! Но вот пришло нечто большее, чем личная судьба каждого из нас – нависла смертельная опасность над Родиной, - и каждый должен ответить для себя: Кто ты? С кем ты?" И когда грянул бой на рассвете 29 мая 1942 года, на защиту родного, села Сосновое Болото - частицы Родины - встали чапаевцы во главе со своим 22-х летним командиром Катоминым из Подмосковного Курникова.

  Уроженец деревни Курниково, Лопасненского (Чеховского) района, Московской области, с 1939 года призванный в армию, Александр Николаевич Катомин курсант школы младших командиров 445 корпусного артполка Киевского особого военного округа встретил войну на Украине. С июня по ноябрь 1941 года был командиром взвода артполка на Юго-Западном фронте. В бою под Полтавой попал в окружение. Из окружения выходил осенью 1941 года. Достиг брянских лесов, где к этому времени формировались первые партизанские отряды... И вот он, молодой лейтенант, командир организованного им в тылу врага партизанского отряда имени Чапаева, вступил в неравный бой с карателями. В те решающие минуты он и впрямь походил на лихого Чапая: строгий, подтянутый, взор устремлен в предстоящий бой; в тёмно-карих глазах – решительность и смелость. Бой разгорался… Жарким был бой на участке взвода И. Пуршина, где находился командир. Опасность нарастала, есть раненые. Поникло на миномёте тело комсомольца Саши Корнеенкова. Озверели фашисты. Как ядовитые змеи, поползи они к пулеметному расчету Сергея Певнева схватить его живьём. Но Сергей, надвинув пилотку на лоб, сдвинув суровые брови, стиснув до крови зубы, поднялся во весь рост и пустил одну за другой две гранаты в стан врага. Дымкой заволокло статную фигуру отважного бойца. Сжимается вокруг него кольцо фашистов в зелёных мундирах. И тогда смелый партизан бросает гранату у пулемета своего. Тем самым взрывает себя вместе с "Максимом", прихватив с собой недобитых ползучих гадов… Тяжело ранен командир Катомин: осколком снаряда угодило в поясницу, пулеметной очередью прошило обе ноги, разрывной пулей вышибло зуб, разворотив губы… Роковая случайность: ранен командир на том месте, где в августе 1941 года прощались мы с однокурсником Мишей Козловым…

  Окровавленного, но живого, в полном сознании, вынесли на руках с поля боя боевого командира его верные друзья, уложили на повозку на КП. Сопровождать Катомина подвязался "лузик" из местных партизан. Как выяснилось впоследствии, предатель "лузик" имел задание по пути "убрать" командира. Я помешала. Получив от связного приказ командира спасти документы, я направилась в Уты, где стоял отряд имени Баумана. Мама с детьми укрылась в окопе. Садом–огородом мимо Мордасовского кладбища я направилась к лозняку, как над головой вдруг пронеся снаряд, ухнув впереди. Взрывной волной меня отбросило в кусты лозняка. Очнувшись, услышала грохот колес, затем знакомый голос: "Налюша, сестричка, помоги, спасай!"… На повозке, вниз лицом, лежал окровавленный командир отряда. В правой руке - пистолет наготове. В его глазах мелькнула искорка надежды на спасение: "лузику" приказывает не оборачиваться, иначе - пуля в лоб. Шепотом предупреждает об осторожности и меня. В руке у меня тоже пистолет.

  Кругом рвутся снаряды, звенят пули, на бреющем полёте, стервятник поливает нас свинцовым дождём. Улучаю момент оказать первую помощь: хоть как-то остановить кровь… Оглянувшись назад, увидела пожарище: горит, горит село родное, горит вся Родина моя. Где мама с детьми и что с ними??? Вот и село Уты, медпункт. На встречу вышли медработники, подъехали боевые командиры: Аркадий и Володя. Врач, осмотрев раненого, стала укорять меня: "Что ж ты, медсестра, не смогла оказать командиру умелую помощь?" на что раненый ответил: "Это не медсестра, а жена моя!" - "Вот те на,- удивились его друзья, - вчера, кажись, Сашка, ты был не женатый, а ныне … женат".

  "Да, друзья, сегодня мы повенчаны с Налей "проливным пулемётным дождем". Не будь ее, неизвестно, увиделись бы мы сейчас и здесь живыми", - таков был ответ командира.

  Потрясенная первым боевым крещением и "венчанием" с тяжело раненным партизанским командиром, с грустной думой о семье, под обстрелом и бомбёжкой, в сопровождении партизан, продолжала я путь через реку Десну в партизанский госпиталь Брянского леса, увозя на повозке человека, не зная, не ведая (да и откуда мне, I7-летней девчонке, было знать), что спасла жизнь своему будущему мужу...

  Вот и госпиталь - землянка-"пятистенка" с двумя окошками вровень с землёй, расположенный в "Глухом ельнике". Справа от двери лежит животом вниз диверсант Сергей Чернов, раненный 22 мая в бою на станции Хмелёво. Как сейчас, вижу его распластанную спину с дышащими легкими. У окна положили командира Катомина. На третьи сутки был доставлен полуживой Коля Уткин. В 16 лет юный разведчик в бою получил 16 пуль. При отступлении отряда укрылся в мелколесье. По кровавому следу каратели обнаружили партизана в копне сена, вытащили оттуда и в упор из автомата дали очередь. Он потерял сознание… Лишь на третьи сутки разведчики обнаружили боевого друга и доставили в лесной госпиталь. Вскоре Колю Уткина, родом из села Красный рог, удалось отправить самолетом за линию фронта, на Большую Землю. Катомин же от эвакуации наотрез отказался. "Вот поправимся, ребята, и будем бить врага здесь до полного изгнания фашистов с родной земли, до Победы!" - утверждал он.

  Дни и бессонные ночи проводила я в госпитале, оказывая помощь раненым. В землянке душно, донимали комары. Не хватало перевязочного материала и медикаментов. Без заморозки врачи проводили операции. Лечили травами и добрым словом. Наши милые, добрые люди в белых халатах: Л.И. Унковская, Н.И.Тодорцева, С.П. Шиленкова, М.Ф. Кривенко, ветврач М.В. Тарасов, А.И. Каничева, Ф.М. Федорковская – Вам низкий поклон.

  1 июня приходили в госпиталь ребята из отряда, доложили командиру, что отряд под командованием комиссара М. Грибанова с боем отступил в село Уты и влился в отряд имени Баумана. Командир П. К. Попов. Каратели, ворвавшись в село, сожгли его дотла, 5 человек повесили возле кузницы. Жители укрылись в лесу, некоторые в погребах попрятались. В их числе моя подруга Мария Боровикова. Вот что поведала она мне, спустя многие годы после войны: "Перепуганные, мы сидели в нашем погребе, плотно прижавшись друг к другу, как вдруг на русском языке, ругаясь и матерясь, приказывают нам вылезать… Мы замерли… пулемётная очередь… стоны… раненые стали выползать. Остервеневшие звероподобные существа схватили меня и потащили в сарай на допрос… "Где командир Катомин и его (бранные слова), твоя подруга, её семья?" - "Молчишь, (бранные слова) сейчас заговоришь"… и до потери сознания били шомполами… Истерзанную, оскверненную, в разодранном платье, выбросили в огород. Ночью меня подобрала мама, упрятала и, как могла, приводила в сознание, исцеляла…". После войны уехала к сестре в Крым… долго там жила. Вернулась в родные края, обзавелась семьей... и вот, через 40 лет встреча! Она состоялась в год, когда Мария узнала о брате Николае.

  Всю ночь Мария рассказывала мне тайны души своей и, обнажив спину, показала следы пыток фашистских извергов. На память подарила мне шёлковую косынку, где на чёрном фоне (война) – алые розы (кровь).

  2 июня пробралась в госпиталь моя младшая сестра Тамара, ставшая связной отряда. Она рассказала об ужасах, причинённых карателями, но семья пока цела. Тамара по возможности приносила в госпиталь бельё раненым, перевязочный материл, приготовленный мамой из простыней. Мама с детьми поселилась в деревне Яковске на высоком берегу реки Десны.

  21 июня, в воскресенье, в торжественной обстановке сурового Брянского леса мы принимали присягу красного партизана.

  КЛЯТВА ПАРТИЗАНА

  "Я, гражданин Великого Советского Союза, верный сын героического советского народа, красный партизан /Ф. И. О./ даю партизанскую клятву перед своими боевыми товарищами, красными партизанами, что буду смел, решителен и беспощаден к врагам; не выпущу из рук оружия, пока последний гад на нашей советской земле не будет уничтожен.
Я клянусь, что никогда не выдам своего отряда, своих командиров, комиссаров и товарищей-партизан, всегда буду хранить партизанскую тайну, если бы это даже стоило мне жизни.
Я обязуюсь беспрекословно выполнять приказы своих командиров, начальников, строго соблюдать воинскую дисциплину.
Я клянусь всеми средствами помогать Красной Армии. Уничтожать бешеных гитлеровских псов, не щадя крови и самой жизни.
За сожжённые города, села, за смерть детей наших, за пытки, насилия и издевательства над моим народом я клянусь мстить врагу жестоко, беспощадно и неустанно! Кровь за кровь! Смерть за смерть!
Я клянусь, что скорее погибну в жестоком бою с врагом, чем отдам себя, свою семью и весь советский народ в рабство коварному врагу.
Я буду до конца жизни верен своей Родине, партии… Сталину. Если же по своей слабости, трусости или по злой воле я нарушу эту клятву и предам интересы народа, то пусть меня постигнет суровая кара, как врага Родины и народа".

  (подпись кровью)

  Июль 1942 года.

  Враг предпринял второе мощное наступление на партизанские села вдоль правобережья реки Десны и потеснил партизан за реку, где в лесных землянках нашли приют и местные жители, покинувшие свои хаты. Весь лес забит мирными жителями: плач, стоны женщин и детей… В одном из заболоченных мест расположился лагерь с мирными жителями под охраной партизан. От Трубчевска до Выгоничей занято врагом правобережье. Ежедневно обстреливается наша оборона по левому берегу Десны-реки. Штаб партизанского отряда находился в поселке Гавань: командир – Попов П. К., комиссар Герасин Ф. В., начальник штаба – Катомин А. Н. Приказом командования наш госпиталь переведен в другое место, ближе к базе партизанской.

  Вскоре возле госпиталя появился "лузик", но, при виде меня, исчез, о чём через связного я сообщила в штаб.

  22 июля, улучив свободную минутку, написала письмо сестре на Урал.

  23 июля после бомбёжки и обстрела в госпиталь доставлены 4 раненых мирных жителя, одна из них - Саша Пуршина, младшая сестра друга моего Жоры. Она ранена в обе ноги. От сильной потери крови скончалась. В конце августа с высокой температурой привезли Катомина, а с ним сводку Совинформбюро: "Наши войска наступают на Западном фронте".

  Наступила осень 1942 года. Сентябрь, в лесу много черники, брусники, осенних грибов. Хорошая подмога в питании раненых и жителей.

  Заработала партизанская почта. Получила письмо - ответ с Урала от сестры Василисы (Вали) от 20 августа 1942 года.

  Копия письма от 20 августа 1942 года от сестры Вали с Урала: "Добрый день, дорогая сестра Наля! С приветом к тебе твоя сестра Валя. Дорогая сестра, я, когда получила твоё письмо, так я не знала, что делала: и плакала, и радовалась. Я уже потеряла все надежды с вами встретится. Куда я только не писала? И всё приходил ответ: вас нет. Но когда получила письмо, да к тому же - все живы, так я была рада, что не могу описать. Наля, теперь я ожидаю с вами встречи и быстрой, и желаю вам всем скорее ехать ко мне. Я про себя сейчас не буду писать, а ты мне напиши, как вы узнали мой адрес? Как вы там? Как добрались до Ельца? И если вы решили ехать ко мне, то быстрей, пока тепло, и я вам советую - нигде не останавливайтесь. Наша семья большая и нужно много хлопот, дорогая сестра, постарайтесь как можно быстрей! Я вам вышлю денег, только напиши - куда? Отбей телеграмму. Теперь опиши мне про маму и про сестёр, и братишку, которому досталось больше всех. А вас Шура не дождётся, теперь каждый день говорит: "Когда придет бабушка?" Дорогая мама, все мы жили вместе до марта месяца, а потом 9 марта ушел Сергей, а 15 марта - отец, и я осталась с Шурой. Мне было очень грустно, но я переживала и всё писала в розыски. Мама скорее приезжайте ко мне. Я теперь ночами не сплю и мечтаю, как бы встретиться. Если вас будут направлять куда-нибудь, то говорите к дочери. Мой адрес: "Чкаловская область, Кувандыкский район, Краснознаменский сельсовет, Ловатской детский дом, Тимошкиной В.М.". Теперь опишу про отца. Он находится недалеко от вас. Я ему тоже пишу письмо и высылаю ваш адрес, а вам посылаю его адрес: "Полевая почтовая станция № 1676, 685 ст.п. 76 м/м батарея - М.Д. Тимошкину". Целую вас крепко: маму, Налю, Раю, Тоню и Вову, а также и Шурик всех вас целует. Сейчас он спит. С приветом ваша дочь Валя. Желаю вам всего хорошего. Жду встречи. Какие нужны документы, пишите скорей".

  Озверелые фашисты в неистовстве своём сжигают занятые ими населённые пункты, готовят наступление на лесной массив.

  21 сентября. На рассвете послышались орудийные и пулемётные выстрелы: враг наступал с Никольска на Боровень, Гавань… Весь день мы с больными бродили по лесу. Вечером вернулись в госпиталь, затопили печь, обогревшись, улеглись спать. В полночь ушли к отряду.

  Началась блокада северо-западных участков Брянского леса, где днём и ночью, утопая по горло в болотах, не оставляя раненых и больных, пробираясь под перекрестным огнём, мы уходили от преследования карателей с собаками. Несколько раз враг поджигал со всех сторон наш дом лесной, чтоб голодом, огнём и мечом задушить непокорённых народных мстителей. Мы выстояли тогда, благодаря умелому руководству наших верных командиров. Но мирных жителей не уберегли. На их долю выпали тяжелейшие испытания. Об этой трагедии народной узнаю я, спустя многие послевоенные годы, из уст моей сестры Тамары, живой свидетельницей которой она была. "В сентябре мы с мамой, как и другие партизанские семьи, оказались за рекой Десной, в лесу, в Трусовом болоте. Начались бои. Каратели, прочёсывая лес, обнаружили нас. Всех забрали, вывели на большак Гавань-Сытенки, выстроили вдоль дороги, поставили на колени, нацелили пулеметы. Так простояли мы: женщины, старики, дети - целые сутки. Думали постреляют… Нет… Немецкие обозы все это время двигались по большаку в ограждении живыми людьми, обеспечив себе надёжную охрану от партизан. Утром нас погнали на Навлю. Конвоиры ехали верхом на конях. Шли трое суток без воды, без еды… В Навле погрузили все семьи в закрытые вагоны, повезли дальше. Остановились в городе Дмитрове, оттуда направили в город Севск. Поселили в бараки, огороженные колючей проволокой. Рядом была тюрьма.

  Фашисты, облив её горючей смесью, сожгли вместе с живыми людьми. В концлагере от голода и холода гибли люди. По ночам околицей увозили на повозках трупы на Варваринское кладбище, где сбрасывали в открытую большую яму-могилу… 4 декабря 1942 года, на праздник "Введения Богородицы", суждено было скончаться и нашей маме Христине Никитичне Тимошкиной". "Вечная ей и всем узникам фашизма - память".

  "Октябрь уж наступил"… Октябрь 1942 года… в лесу затишье… временное, конечно, относительное, давно не читали сводок и газет. Что там на фронте? Первая октябрьская ночь под открытым небом, усеянным яркими осенними звёздами, на мхово-листовом ковре… Прохладно. Согреваемся, прижавшись друг к другу. Слышен гул самолётов. Наш быт: кушаем, что придётся, пьём какую-то болотную жидкость, ей же и умываемся, если позволяет обстановка; ни постирать, ни помыться… нормальный быт - на время забыт…

  3 октября на комсомольском собрании подвели итоги сентябрьских боёв. Комиссар отряда Ф. В. Герасин зачитал сводку Совинформбюро, где, в частности, говорилось о "партизанском" фронте в Брянских лесах, куда враг бросил несколько дивизий и 12 батальонов "СС" для борьбы с партизанами. Ковпак со своим отрядом уничтожил 2 дивизии врага, и 2 батальона эсэсовцев со всем вооружением захвачены в плен. 800 немцев уничтожено под Глинном, не считая потерь врага, нанесённых отрядами северо-западного массива.

  Группа подрывников во главе с П. Ивакиным возвратилась с задания: ею пущен под откос эшелон противника с живой силой. Перед строем им объявлена благодарность командования, представлены к награде. Семён Голяков, побывавший в Сосновом Болоте ночью 5 октября, рассказал, что наша усадьба опустошена, а "лузик" - К. Толстопятов – ушел в полицию, участвовал с карательным отрядом в сентябрьских боях.

  17 октября прибыли девчата - радистки из Москвы, а 18 мы уже слушали голос Москвы. Вскоре самолётом сброшено 3 парашюта с боеприпасами и продовольствием. Впервые пьём сладкий чай с бутербродами. Читаем газеты с Большой Земли: идут бои в районе Сталинграда и на Северном Кавказе, в районе Моздока. Жестокие бои, кровопролитные...

  29 октября на комсомольском, а 30 числа на общем собрания отряда, решили подготовить подарок матери - Родине в честь 25 годовщины Великого Октября. Группа подрывников отправилась на боевое задание, а мы, девчата, взялись вышивать Красное Знамя отряда.

  Красное Знамя над партизанским Моздоком.

  В начале ноября 1942 года разведка донесла, что каратели готовят крупное наступление на партизан, и по первому снегу грозятся переловить как зайцев, живыми всех, до единого, и уничтожить.

  Командование разрабатывало свой план по уничтожению врага. Завершилось строительство круговой обороны лагеря. А мы в землянке при свете коптилки под песню "В тёмной роще густой" заканчивали Знамя отряда. На алом шёлковом полотне белой тесьмой из парашютных строп вырисовывались слова: "Да здравствует 25-я годовщина Великой Октябрьской Социалистической Революции! Смерть немецко-фашистским захватчикам! Партизанский отряд имени Баумана. Брянский лес. 6 ноября 1942 года. Лена. Тоня. Наля. Надя".

  Любимая песня Брянских партизан. На мотив "Там вдали, за рекой…".

  Её хорошо знали партизаны Украины и Белоруссии, смоленских, калининских, ленинградских лесов.

В темной роще густой
Партизан молодой
Притаился в засаде с отрядом.
Под осенним дождём
Мы врага подождём
И растопчем фашистского гада.
Ни жена, ни сестра
Нас не ждут у окна,
Мать родная на стол не накроет.
Наши семьи ушли,
Наши хаты сожгли,
Только ветер в развалинах воет.
Он летит над страной
Этот ветер родной
И считает он слёзы и раны
Чтоб могли по ночам
Отомстить палачам
За позор и за смерть партизаны
Ночь упала темна,
Не светила луна,
Лишь у рощи костёр разгорался
Там немецкий обоз
Полетел под откос
И на собственных минах взорвался...
У дороги большой возле рощи густой
Золотистая зорька вставала.
Дождь и ветер утих, и на листьях сухих
Груда мертвых фашистов лежала.

  Утро 6 ноября 1942 года… Неузнаваем вчерашний лес: всё кругом белым-бело! Ночью выпал первый снег и одел в белые маскхалаты макушки могучих деревьев, покрыл крыши землянок и холмики дотов и траншей, что окружали партизанский лагерь. Морозно. Просыпается наш городок. Заклубился дым из землянок. Захлопали двери, застучали вёдрами у колодца. Из землянок выскакивают по пояс обнажённые ребята и ну умываться, обтираться снежком, играть, как в мирное время, в снежки… засновали туда и обратно лесные жители. Зачалась боевая жизнь лагеря, зорко охраняемая недремлющими часовыми днем и ночью в любую погоду…

  К 12 часам до лагеря донеслись одиночные выстрелы, пулеметные очереди... Тревога!... По команде партизаны отряда отрядов Выгоничского объединения: имени Щорса, имени Лазо, имени Баумана, 26 бакинских комиссаров - заняли круговую оборону.

  Огромный отряд карателей двигался на наши позиции. Вот они - завоеватели Европы... Самонадеянные, хмельные, в полный рост, с криком, беспорядочно стреляя, пошли в психическую атаку. Первыми приняли бой щорсовцы: застрочили пулемёты, из траншей полетели гранаты. Первая цепь, как подкошенная, повалилась на снег у траншей. Поднялась в атаку вторая, за ней третья цепь фашистов, встречая свинцовый огонь на пути. Несмотря на большие потери, они рвутся в траншеи. Батальон Н. Кузнецова в упор расстреливает наседавших. Пошли врукопашную. На подмогу подоспела группа комиссара Т. Жиляева. На соседнем участке сражается группа во главе с командиром отряда Николашкиным. Опасность нарастает… Отбив несколько атак, отряд вынужден отойти в оборону к "бакинцам", где находилось командование бригадой имени Щорса: Н.Д. Тарасов - командир, В.И. Колесов - комиссар, Б.Ф. Власов - начальник штаба. Сюда же переведены "лазовцы".

  Карателям на время удалось прервать связь штаба с отрядом имени Баумана и ворваться в угловую землянку (где находились тяжело раненная мать партизанки-пулеметчицы Нади Филатовой; лихая разведчица Лена Дёмина, раненная в обе ноги в канун праздника при выполнении задания, другие раненые бойцы), автоматной очередью уничтожить раненых, зверски замучить мать Филатовой. Чудом удаётся спастись Лене: она успела выкатиться из окна и, как "перекати-поле" под огнём добраться до нашей траншеи. Здесь ей оказали помощь и укрыли в дот Бауманцы во главе с командованием (П.К. Попов – командир, Ф.В. Герасин - комиссар, А.Н. Катомин – начальник штаба) продолжали удерживать оборону на своем участке. Опасность нарастала. Враг перенес минометный огонь на головной отряд. Бауманцы вынуждены были отойти в оборону "бакинцев". Началась очередная атака: из-за кустов поползли, как змеи, фашисты, уже не в полный рост и не такой лавиной…

  Могучие деревья, принимая на себя удары мин, снарядов, пуль, спасали нас, помогали нам, защищали нас. О, Брянский лес! Друг земли, друг небес. Стойкий воин и верный, верный защитник Родины! Легенды скажут о тебе!

  До поздней ночи бились партизаны. Отбивая одну атаку за другой, дрались самоотверженно, по примеру бойцов героической Красной Армии, сражавшихся на Северном Кавказе, в районе города Моздок, защищая родную землю, отстаивая в кровопролитных боях завоевания Великого Октября.

  Наши вожаки объединения: Тарасов, Колесов, Власов – на самых ответственных участках обороны, в тесном взаимодействии с командирами отрядов и подразделений, умело руководят ночным боем, личным примером вдохновляя бойцов-партизан.

  Четверо братьев Черненко: Николай, Алексей, два Ивана вместе с отцом Никоном Т. - героем гражданской войны - уроженцы поселка Богдановский, зашли в тыл врага, и, посеяв панику в стане фашистов, помогали громить их. Лихо мстит за гибель матери отважная пулемётчица Надя Филатова, в союзе с другом Егором Федорковым, поливая свинцом, угощая непрошеных гостей. Пулеметный расчёт Бауманцев: Тимошкин – Федоров - Колесников и отважный смельчак Фрол Юнкин в упор расстреливали наседавших на траншеи оккупантов. Храбро сражаются бойцы и командиры: К. Селенскяй, П. Волков, И. Евсеев, Н. Макиенко, по прозвищу "Тарас Бульба", А. Карзыкин, И. Хакин, Б. Ильин, А. Зуев, Попков... Смертельно ранен Сергей Рыбаков. Застыла кровь на пулемете у Жоры Шадричева, косившего вражьи цепи с начала боя. Ранен А. Калинин, начальник штаба "бакинцев", геройски погиб Ванюша Черненко...

  7 ноября 1942 года партизанский Моздок праздновал 25-ю годовщину Великой Октябрьской социалистической революции. И свою победу над коварным врагом - предвестницу Великой Победы! Над штабной землянкой в Брянском лесу реяло Красное Знамя! Над дверью – портрет Сталина, обрамлённый венком из хвои. Идет митинг. Командир Тарасов поздравляет всех собравшихся с праздником Великого Октября, с победой в бою. Комиссар Герасин зачитал принятый по радио приказ Сталина, где он поздравлял весь советский народ с 25-й годовщиной Великого Октября, призывал усилить борьбу с врагом в тылу противника, вселял уверенность в победу: "И на нашей улице будет праздник!" И отныне, заканчивая выступление, комиссар сказал - это место будем называть - Партизанским Моздоком". В приказе объединения начальник штаба Власов зачитал благодарность всему личному составу партизан, участвовавшему в ночном бою и одержавшему внушительную победу над врагом. Зачитал имена отличившихся. Минутой молчания почтили память погибших..."

  Усилилась разведывательная и подрывная работа: небольшими группами уходили партизаны на задание, прихватив с собой свежие листовки с текстом приказа Сталина, отпечатанные Федей Милениным. Слова, что выстрел, несли людям правду о положении на фронте, вселяя уверенность в победу.

  8 ноября при минировании подходов к лагерю ранены командир отряда Попов и командир подрывной группы – И. Маринский, еще 4 человека. Попова удалось отправить на Большую Землю. Маринский умер от гангрены. Комиссар Герасин с группой в 80 человек в ночь на 9 ноября отправился на задание… Тревожит всех вопрос, почему долго не возвращается группа Каперзова. Комиссару удаётся выяснить причину: Каперзов, ценой предательства группы, убийства Семёна Голякова, сбежал в полицию… Это он указывал путь карателям 6 ноября. Как выяснилось, на партизан наступало тогда до двух с половиной тысяч карателей, в том числе, фашистов из полка "СС". Отступали с большими потерями, увозя на подводах трупы «завоевателей», в их числе, командира их батальона в белой папахе… Враг беснуется. Пытается взять реванш за поражение, и в ночь на 17 ноября вновь двинулся на наш лагерь… Заминировав не только все подходы, но и сам лагерь, ночью по приказу, мы оставили его. К рассвету добрались до Пролысова. Расположились в лесу за Пашеньками. Похолодало. Днем жгли костры, обогреваясь и питаясь печеной рябиной. Ночи проводили – спали на еловых ветвях-лапниках, разостланных на золе от костров. Часовой охранял наш сон. Через час другой подавал команду повернуться на другой бок… Небольшой курьез: у врача Шиленковой С.П. загорелась шинель. По тревоге поднялись спящие, потушили "костер" и снова спать.

  21 ноября, 1942 год. Ранним утром, в праздник Михаила Архангела, вернувшись в свой лагерь, увидели жуткую картину: землянки взорваны, а на деревьях болтаются внутренности карателей–завоевателей…

  Ушли к "бакинцам", где по тревоге всю ночь держали оборону, а на рассвете, ушли покинув лагерь, добрались до Дрогачей. Обогревшись у костров, подкрепившись, чем могли, после двух дневного "отдыха" на снегу под открытом небом, отправились в путь. К вечеру прибыли в отряд имени Котовского. Усталые, голодные, после ужина расположились в землянках на ночлег. Узнали хорошие новости о наступлении сталинградцев.

  27 ноября утром помылись в бане, а вечером в поход на операцию в Глинное, в оборону за Вздружным. Сильный ветер, холодно. Всю ночь с Марией Алейниковой в маленьком окопе, продрогшие мы сидели в обороне, а поутру начался бой… И лишь к вечеру вернулись в лагерь.

  30 ноября из сводок узнали, что наши войска продолжают наступление на Сталинградском направлении. На Ржевском, Вяземском и Центральном направлениях прорвали линию обороны. Радостная весть придает нам силы. И еще радость – узнала, что моя верная подруга – по педучилищу – Валя Кащеева находится рядом, в отряде им. Жданова, бригады "Смерть немецким оккупантам", с нею Шура Трофименко. Передала им записку… Пришло письмо с Урала от сестры… Выдали по 400 граммов хлеба… Подкрепились: несколько дней без хлеба…

  Копия письма с Урала от сестры Вали от 5 октября 1942 года.

  "Добрый день, дорогая сестра Наля! Кода я получила твое второе письмо, то долго плакала, что вы не можете вырваться из зверских фашистских лап, но ничего, наверное, на вашу долю выпало защищать родную страну. Дорогая сестра, я очень много переживаю сейчас, что я не с вами, а вы не со мной. Дорогая сестра, я, конечно, не поняла вашего адреса, но я так готовилась к вашему приезду. Заготовила продуктов на зиму. Одеждой я вас бы своей снабдила: ведь я все свое мягкое взяла с собой. Теперь я опишу про свою жизнь: я живу хорошо, работаю в детдоме воспитательницей. Шура со мной тоже. Только одна на мне еще забота, что у меня к ноябрю будет второй ребёнок, но ничего. Советская власть детей снабжает хорошо. Питаемся мы все хорошо. Но только я теперь каждый день думаю о вас… Ведь наступает зима. Как мама будет с детьми, особенно с Тонечкой и Вовой? Ведь это малышки, за что они страдают? Папа наш тоже на фронте, но от него 2–ой месяц тоже не получаю письма. Он сейчас в боях. Сергей пока еще не на фронте. Он у меня давно был и так обрадовался, что вы приедете. Он мне помог заготовить продуктов. Мне помогает и детдом, и райисполком… Дорогая сестра Наля, я из-за слез не могу даже сообразить, что писать. Наля, пиши мне про маму, Томочку, Раечку, Тонечку, Вовочку. Как их здоровье и вообще подробнее опишите. Но у нас особых новостей нет. Работаем по фронтовому. Как живут жители нашего села, дедушка и тети? Где они? Дорогая сестра, пиши, пожалуйста, чаще мне письма, и я тебе буду писать. Пускай и они мне хоть по маленькой записочке пишут. Еще я тебя прошу, чтобы ты мне разъяснила, можно ли вам выслать что-либо, например, теплые носки, перчатки и т.д. Ведь я здесь могла бы купить или деньги тоже нужны. Опиши мне всё, хотя тебе и нет времени. Я буду часто писать письма и вы мне, а то от нас часто не попадают. Папа в каждом письме спрашивает, не нашла ли семью, всегда беспокоится. Он последнее время так переживал. Голова его стала белая. Насчет Васи пока неизвестно. Мне в Чкалове сделали портрет с пятиминутки. Вас ещё не сделала. Фото высылаю: своё, Сергея и папину, а Шурика фото заказала. Как сделают, так пришлю. Я много отдала папе, когда уходил на фронт. Теперь, сестра, опиши насчет своего товарища: кто и откуда родом, как зовут. У нас здесь много москвичей. Передает привет всем, всем наш коллектив детдома, особо маме, особенно Антонина Васильевна и Дуся Дроздова… Привет боевому другу, всем товарищам-друзьям, что бьют фашистов-оккупантов. Берегите друг друга, помогайте в тяжелых условиях друг другу. Пишите нам почаще! Сестра Валя".

  Вот и декабрь - последний месяц уходящего 1942 года. Первая декада ознаменована тем, что 5 декабря, в день Сталинской конституции, представитель фронта провел беседу "о положении на фронте и задачи партизан".

  Встретились с И.В. Гуторовым, бригадным комиссаром. Шутник и балагур, Иван Васильевич, пришел в отряд имени Щорса из окружения, в ноябре 1941 года. В совершенстве владел немецким языком, с ребятами ходил в разведку в немецкой форме, не раз приводил "языка", был переводчиком.

  Отправка больных и раненых на Большую землю. У Катомина открылись раны, и врачи настояли отправить и его… Но через несколько дней Катомин появился в отряде. "Сбежал", - говорит, - "нечего мне там делать!". Его вызвали в штаб бригады, перевели в отряд им. Лазо начальником штаба. В отрядах - реорганизация на армейский лад: батальоны, роты, взводы. По решению командования наша рота во главе с командиром Т. Костиным утром 12 декабря уходит на строительство зимних "квартир". Идем вдоль опушки леса. На посту девушка в зелёном пальто с винтовкой, спрашивает пароль: "Семь?" И по голосу я узнаю подругу – Валю Кащееву. "Валя, родная!" - и бросаюсь к ней в объятия. "Шура! - зовёт Валя подружку, - скорее смотри, кто идёт с отрядом". Та вмиг примчалась. "Наля, дорогая! Есть хочешь?". "Да!" - отвечаю. Девчата принесли хлеб, картошку, сало, "тошнотики" (лепёшка из перемёрзшей картошки). Пока мы обнимались, целовались, слезами обливались, ротный объявил привал… Дивятся ребята, радуются, а мой дядька Артём всплакнул даже.

  Новый 1943 год - "переломный" год войны - встречаем в "зимних квартирах" - землянках среди дремучего Брянского леса, вдали от домашнего очага, своего дома, родных и близких. Тихо задушевно, с болью и грустью напевая: "Наши хаты сожгли, наши семьи ушли, только ветер в развалинах воет" - каждый по-своему вспоминал свою жизнь в мирное время, нарушенную войной, а потому в сознании каждого ещё ответственнее звучали слова клятвы партизана: "…буду смел, дисциплинирован, решителен и беспощаден к врагам…" На Рождество, 7 января, отправила письмо на Урал.

  В ночь на 11 января с группой А. Черненко отправилась в засаду. Сытенки. Село сожжено, жители угнаны. В уцелевших землянках нашли приют некоторые партизанские семьи, которых враг в эти сильные морозы выгнал в лес за своими мужьями, сыновьями... Пуще русских морозов лютуют озверелые фашисты. Отобранный у населения скот для отправки в Германию был сконцентрирован в сёлах: Уты и Сосновое Болото. Трое суток в засаде. Ребята принесли замёрзшие кочаны капусты и узелок лаврового листа. "Свари щи, сестричка" - просят ребята, оставив меня в землянке. Я им такие щи сварила, что когда, вернувшись с задания, сели есть из своих котелков, во рту всё жгло... стали отплёвываться. И мне стало горько, глядя на них, и я заплакала. "Не огорчайся, сестрица, не плачь, — утешал меня Лёня Черненко, - Вот прогоним фрицев, сваришь настоящие щи, даже борщ с мясом, солью". Надо же было мне в ведро с капустой высыпать весь лавровый лист: думала лист заменит и соль, и мясо...

  В канун 1943 года на базе Выгонических партизанских отрядов была создана партизанская бригада имени Щорса: комбриг – Ромашин М.П., комиссар – Колесов В.И., начальник штаба - Власов Б.Ф. Приказом командования двух бригад: имени Щорса и "Смерть фашистским захватчикам" была проведена боевая операция по разгрому противника в сёлах: Уты, Лбы, Сосновое Болото...

  Вспоминаю бой в ночь под старый новый год. Зима... 40-градусный мороз. Снежные заносы. Прямо с засады с группой А. Черненко отправляемся вместе с отрядом на задание. Утопая по пояс в сугробах, мы идём в родные, сожженные дотла сёла, чтобы в боях с карателями отбить у врага подготовленный к угону в Германию скот, спасти молодежь… И спасли! И отбили, и отстояли, и сохранили наше народное добро. На рассвете возвращаемся в лагерь.

  После ночного новогоднего боя возвращаемся в свой дом лесной. К рассвету мороз усилился. Изнуренные боем и трудным переходам по снежным завалам, без отдыха, мы шли и шли, поддерживая друг друга. Перешли реку Десну. Далее путь лежал через сожженные врагом деревни. Мы шли с Марией Алейниковой из пос. Ивановский. Нет, не шли, а плелись, не заметив, как оказались позади всех, и остались совсем вдвоем. Силы на исходе. Решили отдохнуть. Свернули с Пролысовской дороги к колодцу-журавлю, где виднелась занесенная снегом корыто-комяга, где некогда поили колхозных лошадей. С трудом расчистив от снега себе местечко, мы с Марией уселись рядком и, прижавшись друг к дружке, быстро уснули. Чудным казался предутренний сон: тишина, тепло и сытно… А проснулись, к счастью, в партизанской землянке-госпитале с обмороженными лицами и пальцами рук и ног. Доставил нас сюда С.И. Толстых, начальник особого отдела, на лошади. Врачи Л.И. Унковская, С. П. Шиленкова, медсестра Валя Стеганцова исцелили: примерзшие к сапогам портянки отрывали вместе с волдырями, слезала кожа. Но обошлось без ампутации, а вот Марии Верениной, из Саловой Сосновки пришлось ампутировать пальцы ног.

  В том бою погиб мой земляк Петя Бруенков, Федя Ковалев из Утов.

  19 января... Крещенские морозы... Партийно-комсомольское собрание. Комиссар Герасин сообщил радостную весть: прорыв блокады Ленинграда, соединение фронтов: Волховского и Ленинградского. Координацией действий руководит Жуков, Ворошилов.

  21 января - митинг памяти В.И. Ленина. Заветы Ильича свято выполняем: очищаем родную землю от фашистского сапога. Группами - на задание. Наша группа снова в засаду на трое суток: стакан ржи, хлеба 1,5 килограмма.

  Февраль-вьюговей, кривые дороги… , но в лесу относительное затишье. И радостная телеграмма о наступлении Брянского фронта.

  Но с Урала сестра сообщила в письме печальную весть: брат Василий погиб под Львовом, отец погиб в боях под Воронежем. Как пережить???

  Копия письма с Урала от сестры Вали. Январь. 1943 год.

  "Добрый день, дорогая сестра Наля! Сообщаю, что я жива, здорова, того и вам желаю. Письмо я твоё получила, за которое очень и очень благодарю. Дорогая сестра, узнав о том, что нет вести от матери, я не могла даже читать дальше письмо и долго плакала. Здесь ведь все эвакуированные, и у всех родные – там... Ты пишешь, что я не пойму ваших трудностей. Это обидно читать. Я всё, дорогая сестра, понимаю и переживаю, несмотря на хорошие условия нашей здешней жизни. Сколько я искала вас! Сколько писала везде! Наконец, настал долгожданный день, когда я получила радостную весть от вас, что вы живы. Из газет я знаю как вы живёте. Нам в каждом номере газеты пишут о брянских партизанах и их боевых делах. И вообще, интересуемся новостями фронта и своей области. Дорогая сестра, не могу этого горя пережить, что нет мамы, сестёр, братишки. Теперь пока мы с тобою остались в живых. Хотя бы встретиться с тобой. Когда дождёмся мы этого дня? Ещё сообщаю, что живут здесь все хорошо, работают и помогают всеми силами Красной Армии, чтобы скорее разгромить врага. Колхозники вносят в фонд обороны свои личные сбережения, буквально все, начиная от одной тысячи и до ста тысяч рублей наличными. Дорогая сестра, я как прочитала в газете, что немец выслал несколько дивизий на партизан брянских лесов, содрогнулась, подумала ужасное, что всех уничтожат, а тут от вас не дождалась письма. Но, Слава Богу! И письмо пришло, и страх рассеялся, и надежда появилась у меня и у всех в коллективе. Передай привет всем партизанам брянских лесов от коллектива Ловатского детского дома. Наши пожелания - выстоять и победить! ждем с Победой! Сестра Валя. Январь 1943 год".

  23 февраля 25-годовщина Красной Армии. Мне - 19 лет… На митинге зачитали приказ Сталина в честь этой даты. Наша задача - усилить борьбу с врагом: диверсии, диверсии, диверсии и разведка...

  Вечером в гостях были "бакинцы", "щорсовцы", "лазовцы". Под русскую гармошку отдохнули немножко, разрядились…

  В конце февраля удалось в бане помыться, в снегу поваляться, а вечером быть на комсомольском собрании, вернее – партийно-комсомольском. Повестка дня: "Задачи партизан в связи с наступлением Красной Армии". Избрана делегатом на Первую подпольную межрайонную конференцию комсомола. И месяц март, и день восьмой 1943 года вошёл в летопись Великой Отечественной Войны 1941–1945 годов, знаменитой боевой операцией "Голубой мост", что находится в районе станции Выгоничи.

  Над серебристой Десной, как входные ворота в лесной массив Брянского леса, с ажурными сплетениями и чёткими узорами величаво стоит Голубой мост. По этому мосту днём и ночью зимой 1943 года шли и шли немецкие воинские эшелоны в сторону фронта. Бои шли под Севском. Командующий Центральным фронтом К.К. Рокоссовский обратился в Центральный штаб партизанского движения с предложением: поставить задачу брянским партизанам - взорвать Голубой мост. На имя командира объединённых партизанских бригад Емлютина и заместитель начальника областного штаба Горшкова пришла радиограмма: "Приказываю бригаде им. Щорса совместно с отрядом Ворошилова - первый под командованием Ромашина взорвать железнод орожный мост через Десну в районе Выгоничи. Матвеев. 2 марта 1943 года".

  Подготовка к операции готовилась тщательно и в большом секрете. По ночам подрывники "репетировались".

  Операцию назначили в ночь с 7 на 8 марта 1943 года. В ней задействованы 4 партизанские бригады. У каждой своя задача: имени Щорса: командир Ромашин, комиссар – Жиляев, начальник штаба – Власов. Основная задача - взрыв моста, ликвидация гарнизона противника. В помощь - 2 бригады: имени Кравцова (командир Дука), "Смерть немецким оккупантам" (командир Понуровский). Бригаде имени Ворошилова под командованием Покровского - атаковать Выгоничи и Кресты, парализовать противника в селе Лопушь. Нашему отряду имени Баумана под командованием Н. Черненко с группой в 60 человек занять оборону в пункте Выгоничи - Клинок на дороге Брянск - Почеп. Нашей группе в 30 человек под командованием Н. Воробьёва, начальника штаба, взорвать железнодорожное полотно в районе Хмелёво - Бородино и уничтожить телефонно-телеграфную связь, заминировать грунтовую дорогу Брянск-Почеп...

  По данным разведки в Выгоничах и Крестах расположен немецкий гарнизон 250 - 300 человек, в Лопуши 2 роты, в Полужье – 1 рота. Подступы к мосту заминированы, обнесены густым проволочным заграждением с подвешенными консервными банками.

  Пароль: "Десять!"

  Пропуск: "Ты куришь?"

  Отзыв: "Огня нет!"

  На рассвете 7 марта по лесным дорогам и просекам, занесённым глубоким снегом, с юга на север потянулись партизанские колонны и обоз. Шли спокойно, неторопливо - путь далекий и тяжёлый. После 30-ти километрового пути – отдых. И снова в путь, в сторону Залядки. Деревня сожжена карателями, жители расстреляны, а уцелевших - угнали в Германию.

  Вот и последний привал… В полночь взвилась ракета - сигнал для штурма. Быстротечный бой… от Полужья до Бородино вдоль железной дороги, на грунтовых дорогах, в сёлах и посёлках: Выгоничи, Кресты, Лопушь… Голубая ракета оповестила об отходе. Задание выполнено: мост взорван. И прокатилось эхо над Брянским лесом о победе партизан.

  Отошла ночь... Рассеялась серая дымка. Заблестало утро. До предела уставшие, укрыв в санях тяжелораненых, длинными колоннами возвращались партизаны в свои отряды. С правого берега Десны били пушки, минометы и крупнокалиберные пулемёты. Два звена "юнкерсов", с визгом разворачиваясь над полем и лесом у сожжённого посёлка Дрогачи, бомбили лагерь, где размещался штаб бригады имени Щорса. Не все живыми вернулись в дом лесной, партизанский. Погибли, в числе других, комиссар наш боевой – Т.В. Жиляев, подрывник Володя Алексеев, ленинградец. Мученической смертью погибла Таня Савченко. Раненая в обе ноги на мосту, она провалилась на лёд реки, и, незамеченная ни кем, осталась на поле боя... При утреннем обходе места боя каратели обнаружили Таню в ящике для песка, куда она смогла доползти и укрыться… На допросе её пытали. Не добившись показаний, вывели раздетую на мороз, поливали из шланга ледяной водой, пока не превратили в ледяную глыбу… Об этой трагедии после войны поведала нам мать Тани, единственная свидетельница казни дочери...

  Рядом с мужчинами в ту мартовскую ночь отмечали мы - девушки и женщины, свой женский праздник - 8 марта. Это – Антонины: Ряжкина и Мокрогузова; Марии: Алейникова, Веренина, Сергеева, Сорокина, Низикова; сёстры: Мария и Надежда Кучерявенко; сёстры: Анна и Евдокия Антоновы; Софьи - Амельченкова и Фиськова; Лены - Дёмина и Кулешова; Александры Филимонова и Иванечкина; Зинаида Дегтярёва и Тамара Арсёнова, Нина Шарикова и Таня Савченко. Наши славные медики: Любовь Тодорцева, Л. Унковская, А. Мосина, С. Шеленкова, В. Стеганцова, М. Кривенко, Аня Илюхина и Катя Будакова...

  На митинге 8 марта, после отдыха, нас поздравили с Международным Женским Днем, объявили благодарность, представили к наградам.

  Радист Юра Савченко из уцелевшей штабной землянки комбрига Ромашина радировал:

  "Штаб партизанской бригады имени Щорса. 8 марта 1943 года. 12.З0. Брянский лес. Матвееву, Пономаренко, Емлютину. Боевое донесение № бд 0803. Ваш приказ о взрыве железнод орожного моста через реку Десну, парализация грунтовой дороги Брянск – Почеп – выполнен 8.03.43 в 2.20. Мост взорван. Движение эшелонов приостановлено. Взорвано 3 деревянных моста на грунтовых дорогах Брянск - Почеп. Гарнизон охраны Выгоничского моста: 143 человек немцев уничтожен. 3 захвачено в плен. Ромашин – Власов". (Из боевого дневника Власова)

  Вскоре после боя 8 марта по приказу командования, я вместе с медработниками сопровождала раненых в партизанский госпиталь Смелиж. Санный обоз под охраной автоматчиков медленно двигался партизанской дорогой, минуя вражеские заслоны. Путь был опасным, особо при переправе через скованную льдом реку Навлю.

  Не слышен храп лошадей, притихли бойцы. И вдруг среди ночной тишины до моего слуха доносится знакомая мелодия "Иволги", любимой песни моего отца. Я замерла. Осторожно пробравшись к задушевно исполнявшему бойцу, спросила: "Откуда вы знаете эту песню?" - "То ж песня нашего замполита М.Д. Тимошкина", - ответил ворошиловец. "Тимошкина? Это ж мой отец!" - обрадовалась я, - но его нет в живых: он погиб в боях под Воронежем летом 1942 года, как сообщила сестра с Урала". – "Не может быть!" – возразил он. "Мы с ним недавно виделись, вместе были в бою при взрыве Голубого моста, где меня ранило. Штаб наш - в Чухраях, недалеко от Смелижа, куда вы нас везете в госпиталь для отправки самолётом".

  Благополучно переправившись через реку Навлю сделали привал. С нами под охраной ехал плененный 8 марта немецкий генерал, которого живым надо было доставить на Большую Землю. Он был страшно удивлен, когда с глаз сняли повязку: "Найн, найн, партизаны... Москва гут, Гитлер – капут!" в испуге залепетал генерал в очках... Брянский лес молчал, головой качал... наш путь продолжался...

  Вот и Смелиж, госпиталь. Ночью должен прилететь самолёт... Я поспешила в Чухраи в надежде увидеть отца. В этих местах карателей не было, потому всё в сохранности: и хаты, и постройки, и скот, и птица. Люди заняты своими домашними делами. В Чухраях навстречу мне бежит цыганка с ребенком на руках: "Постой, молодая, красивая, куда спешишь? Дай погадаю". И взяв правую руку мою, предсказала: "Бежишь на встречу с кровным королём, брюнетом. Но ты не встретишься с ним сейчас; путь твой лежит обратно, откуда прибыла. Там тебя ждут два короля - кровный и сердечный. С кровным встреча будет недолгой, а с сердечным живыми выйдете с войны. Дай бинтика для перевязки цыганёнка".

  Действительно, в штабе отца не было, т.к. ещё не вернулся, как сообщил дежурный по штабу, с боевого задания-операции "Голубой мост". Казалось, быстрее птицы по лесной дороге я пролетела те 5 километров до Смелижа. Поделилась с боевой подругой Зиной Джуромской своей радостью и планом "дезертировать" утром из госпиталя. К счастью, ночью не было самолета, которым мы с Зиной по приказу командования должны сопровождать раненых. С вечера пошли на кухню помогать готовить. Запасли в дорогу необходимых продуктов. И на рассвете без пароля-пропуска, по бездорожью лесному, рискуя жизнью, отправились в обратный путь, ещё более опасный, чем в Смелиж. К вечеру добрались до заставы отряда имени Александра Невского, где нас после проверки, отдыха обнадёжили переправить с диверсионной группой через реку Навлю к своим. Лишь на третью ночь под усиленным обстрелом, на дрейфующих от взрыва мин и снарядов льдинах, нам удалось переправиться на другой берег. Ребята указали нам путь к своим. Промокшие, промёрзшие, обледеневшие, как весенние сосульки, - такими задержаны были часовым на посту Ждановского отряда и доставлены в дежурную землянку. "Ба, Наля, родная, дорогая, откуда ты явилась в таком виде?" - узнав меня, бросилась в объятия удивлённая Валя - однокашница по педучилищу. Тогда нас в шутку называли мама с дочкой: обе чернявые, строгие, мы были всегда вместе. Вот и сейчас Валя-мать обогрела, накормила нас конскими котлетами, расспросила обо всём, не забыв сообщить о гибели Шуры Трофименко. После обеда Валя с друзьями проводила нас с Зиной до нашей заставы... Незабываемая встреча!

  "Как? Вы не на Большой Земле?" - с удивлением встретил нас в штабе бригады И.С. Мажукин - секретарь подпольного Выгонического райкома партии, друг отца. Нет, "дезертирами" нас не сочли, а по-отцовски, пожурив немного, обрадовал меня, что виделся с отцом моим, которому сказали, что дочь улетела на Большую Землю… Скорее в путь, к отцу!

  Ранним утром, получив пропуск, 25 марта 1943 года я отправилась на поиск Ворошиловского отряда. Весна входила в свои права: на проталинах - синие, голубые подснежники, бобриками у нас называются... Забыв об опасности, о войне, бросилась собирать цветы... Да так с букетом синеглазок, была доставлена часовым в штаб Ворошиловского отряда для проверки, оттуда - в землянку. Она была освещена светом ярко пылавшей печи.

  В центре на бревне в окружении бойцов сидел седовласый мужчина лет 45-ти с будёновским усами. Шла оживлённая беседа. "Могу я видеть Макара Дмитриевича Тимошкина?" - взволнованным голосом спросила я. И в ответ слышу родной голос: "Дочка! Настенька!" И, перепрыгнув через бревно, стал обнимать-целовать. Это был отец. По его лицу катились скупые солдатские слёзы, слёзы радости встречи и горечи о семье. "Ну, зачем не улетела на Большую землю, дочка? Хоть бы одна уцелела?". "Там мне делать нечего, отец. Будем вместе сражаться с врагом, здесь, на Малой Земле, в Брянских лесах", - решительно заявила я. Ворошиловцы наперебой поздравляли замполита с радостью встречи.

  До заката гостила я у отца. Он проводил меня до нашей заставы. Тогда из уст отца я узнала о легендарном Н. Щорсе, красном командире Богунского полка, под командованием которого партизанил отец в годы юности своей. С войны в память о любимом командире принес домой шкатулку с дарственной надписью "Красному партизану от Н. Щорса город Унеча, 1918-1919 гг." И песню "Иволга". Мог ли тогда предположить отец, что спустя почти четверть века, он встретит дочь-партизанку бригады им. Щорса в Брянских лесах?! И что из семерых его детей, вместе с отцом, будут сражаться с фашистами за Победу: двое – Василий и Тамара - на фронте, а третья, Анастасия (это я) - в партизанах. Отец поведал мне о тех трудностях при эвакуации детского дома, о причине по которой не смог сам приехать за семьёй, о том, как попал на фронт и в бою под Воронежем оставлен раненым на поле боя, а после излечения местной старушкой ушёл в партизаны. На прощанье он подарил мне на память, градусник, военную гимнастерку, фотографию своих трех дочерей, которую взял с собой на фронт. Пообещал перевести меня к себе в отряд Ворошилова. В перерывах между боями урывали мы с отцом счастливые мгновения для встреч.

  Апрель 1943 года.

  Весна воды: снег почти сошел, сильно разлилась река Десна. В ночь на 2 апреля отправились на операцию в район станции Синезёрок на подрыв железной дороги и связи. Проклятые "дроги" не дают покоя: 3 раза в день "угощают" фугасками. Задание выполнено…

  5 апреля мы с Сашей навестили отца в отряде. Отправила письмо сестре Вале на Урал с подробным описанием встречи с отцом.

  Копия письма сестре Вале на Урал , 18 апреля, 1943 год.

  "Партизанский привет из лесов брянских родной сестре Валюше и племянникам: Шуре и Лоре! Валя! Не так давно, числа 12 апреля 1943 г., второпях я написала тебе письмецо, и в такой поспешке ничего подробного не написала. Ты не обижайся - такова наша жизнь, такова обстановка, в которой мы находимся. Прежде всего, дорогая сестра, я получила такую радость, что нет слов для описания восторга - это встреча с отцом. Ты сообщила, что он погиб, вернее - из боя не вернулся 26 июля 1942 года, сражаясь за Воронеж. Будучи в Смелиже, нашем освобожденном партизанами районе, 11-19 марта 1943 года, я написала тебе два письма, где сообщила о полученном известии про отца. Но я его тогда ещё не встречала. Отправив самолётом раненых на Большую землю, я вернулась в расположение своих отрядов, хотя имела полную возможность улететь, сопровождая раненых на Большую землю. В отряде партизаны наперебой рассказывали об отце: он приходил в моё отсутствие, интересовался, где я, очень был доволен, что я, сопровождая раненых, улетела на Большую землю. Об этом мне рассказали Саша и дядя Артём. Хоть одна, говорят, из семьи уцелеет. Мучительно долгой показалась ночь. А наутро, получив пропуск, я помчалась к ворошиловцам, чтоб увидеть живым из боя вернувшегося из-под Воронежа родного отца. И вот я в одной из землянок отряда им. Ворошилова, где замполит, как сказали в штабе, проводит политинформацию. Незабываемая встреча! Отец, конечно, не ожидал такого. От неожиданной радости и волнения по суровому лицу покатились непрошенные слёзы. Посыпались вопросы: почему не улетела с семьей? Где мои дети, жена, мать??? Как он изменился... Сколько пережил за всех нас. Весь белый. Пока мы обнимались, целовались с отцом, в землянке воцарилась тишина: бойцы замерли на своих местах, боясь нарушить счастливое, неповторимое мгновение радости жизни, во имя которой идёт сражение. И если погибнет кто из нас, то знай, Валюша, погибнем за великое дело нашего непоколебимого народа, партии, честь и свободу Отчизны родной. Останемся в живых - встретимся на родной земле, всем поделимся, всё расскажем… Не уйдут от расплаты подонки-предатели: толстопятовы, зуевы. Теперь вместе с отцом до полного разгрома заклятых врагов и их пособников будем помогать фронту освобождать родную землю брянскую, всю советскую. Позднее отец снова навестил своих земляков в нашем отряде, познакомился с Сашей. Он сейчас начальником штаба в нашем отряде, но, как бывший командир отряда имени Чапаева, рассказал отцу, как воевал в родном селе Сосновое Болото, как в бою 29 мая 1942 года был тяжело ранен, как познакомился со мной, и как я спасла ему жизнь в том страшном бою, иначе его пристрелили бы. Дядя Артём рассказал о нашей и своей семьях, но какова их судьба - неизвестно. Ты, Валюша, посылай розыск семьи, тебе это легче сделать. Валя, уже весна. Наш родной дом-лес оживает, трава зеленеет, вода спадает. С питанием по-партизански неплохо: «тошнотики«, скоро пойдёт чеснок, щавель, грибы… глядишь - и доживём до дня освобождения... На этом кончаю. Пишу после тревоги. Даже чернилами. Привет от отца, дяди Артёма, Саши, от всех – партизанский привет! Пиши о своей жизни, о детях, о детдоме, обо всех! Обнимаем, целуем, ждем! Крепко целую тебя и деток. Сестра Наля. 18 апреля, 1943 года.

  11 апреля 1943 года. Первая подпольная межрайонная комсомольская конференция. Представитель ЦК комсомола сделал доклад об истории и боевых традициях комсомола, о задачах подпольной комсомольской организации в настоящее время. Саша Карзыкин 1-й секретарь нашего, Выгонического РК комсомола, познакомил меня с В.А. Андреевым, одним из руководителей партизанского движения в наших краях. Василий Андреевич Андреев с весны 1943года командовал 1-м молдавским соединением партизан. В документальной повести «Народная война«, выпущенной в 1948-52 годах, В.А. Андреев отразил события начального периода партизанского движения Выгоничского района, участником которых он был.

  25 апреля - Пасха. Со 2-й группой Воробьёва Н.И. и П. Якушева идем на задание... До конца месяца готовимся к 1 Мая: это и диверсии и выпуск «Боевых листков» на бересте, а на земле у землянок из камешков выкладываем слова майских призывов. Я — редактор...

  Май 1943 года.

  1 мая встречали в бою на большаке Глинное - Вздружное. Всю ночь лил дождь. К рассвету добрались до места. Вот и вражьи дзоты. Фрицы выбиты. Занимаем вражьи дзоты. Бой продолжается. В одном из дзотов через крышу к нам с Марусей Алейниковой проваливается вооружённый фриц, за ним с автоматом - Сергей Шелевёрстов, и тут же прикладом прикончил его. Отбой... Есть убитые и раненые у нас. Навстречу бежит Шура Филимонова, раненая в грудь - кровь фонтаном... Помощь.

  2 мая. Праздничный вечер. Художественная самодеятельность: партизанские песни и частушки под русскую гармонь, танцы и наш коронный номер – цыганский танец с Лёней Черненко, его куплеты, стихи... После войны из Алма-Аты партизан Сергей Шелевёрстов напишет: «Ты помнишь, Лёня, тот майский вечер, редкий вечер из нашей партизанской жизни, и тот задорный танец «цыганочка" с Налей, и твои куплеты".

  5 мая 1943 года. Отец в гостях у нас, своих земляков-"бауманцев". С нами дядька Артём, брат отца. Под густой раскидистой ёлкой идёт задушевная беседа. По-отцовски наставляет отец Сашу – беречь друг друга: друзья познаются в беде. С болью вспоминаем о семьях: где они???

  7 мая - отправка раненых в Смелиж.

  12 мая - прибыл с диверсии командир Черненко с группой: взорвано 3 автомашины врага с живой силой и горючим.

  13 мая - 23 года командиру, ныне - начальнику штаба отряда имени Лазо, А. Катомину. День рождения отметили у отца. Сходили на базу "бауманцев". Нашли место, где хранился комсомольский билет и дневник, извлекли из-под корча. Всё промокло; чернила расплылись. Но какая радость, что всё сохранилось. Сберегу его для истории…

  16 мая – перехожу в отряд "Лазо". Не хочется, но что делать? С отрядом уходим на задание: на берегу много немцев. Гроза. Ливень.

  17 мая получила 3 письма от Вали. Саша - 4 из дома, от сестры Аси из Курникова. Очень интересные письма с Большой Земли...

  До 21 мая по тревоге в обороне. Где-то в лесу бомбят. Дождь. Противник в Андреевском хуторе. Движется по большакам. Град…

  Диверсии партизан вынудили врага бросить на борьбу с ними многочисленные силы регулярной армии, тем самым очистить свой тыл перед Орловско-Курской битвой. Замысел врага был известен объединённому командованию партизан, потому было решено по-бригадно занять круговую оборону для отражения вражеских атак, по примеру "Моздока", лишь в другом месте - это район Дрогачей, Пашенского поля, Сидоровки, Голубичи.

  21 мая 1943 года. С утра начался интенсивный огонь противника: снаряды и мины ложились по лагерю. Заработали наши пулеметы. Ползком, короткими перебежками приближались к лагерю фашисты и тут же окапывались. С шумом, криком и выкриками русского "ура" немцы пошли в атаку.

  "Танк!" - пронеслось по всему лагерю: со стороны Сидоровского большака шёл немецкий танк, за ним - пехота... В панике, сорвавшись с обороны, партизаны, как сумасшедшие, помчались в противоположную сторону, где напоролись на засаду противника, попав под перекрёстный пулеметный огонь. Начальник особого отдела Рожкевич с отрядом, выскочив из траншеи, выбежал навстречу бегущим, остановил основную часть, повернул, занял вторую линию обороны, и со всеми вместе продолжали оборону до ночи. Наша группа продолжала безумный "кросс" до "Лубяных болот", потеряв несколько ребят, в том число, врача Шиленкову С.П.: кустом задело очки, и пока она их искала, её схватили немцы.

  Блокада… Мы в железных вражеских клещах под прицелом танков. И снова на выручку партизан приходит русская природа. Как мартовская дымка прикрывала при взрыве Голубого моста, так майское, туманное утро обеспечило незаметный переход через открытое Пашенское поле, всего в нескольких метрах от вражеских танков. До полного рассвета нам предстояло пересечь два большака: Пролысово - Дрогачи и Гололобово - Пролысово. Преодолев препятствие: болота и вброд речушку Волковка, стремительного перехода 2-х большаков, мы сделали привал…

  7 часов утра… Мертвецким сном повалились ребята на росистую травушку. Тишина…лишь изредка глуховатый кашель её нарушал. Все ещё спали, как в стороне оставленного лагеря послышалась односторонняя стрельба из пулемётов, миномётов... затем сильные взрывы... и снова затишье. Видимо, враг повёл наступление на - пустой партизанский лагерь... и взрывы наших мин, что оставили завоевателям.

  В жесткой схватке с врагом 21 мая погибли: разведчик Малько Архип, ранены комбриг Писарев, минеры: Сапин, Лапшин, а комиссар нашей бригады Н. Курнявцев с группой пропал без вести...

  В конце войны удалось узнать подробности трагической гибели Н. Курнявцева с группой в 20 человек на рассвете 22 мая 1943 года.

  До конца мая нам удавалось без боя укрываться днём в топких болотах, а ночью по кочкам выбираться из "окружения", промокшие, но не терявшие присутствия боевого духа и веры в победу, мы шли и шли за своими командирами. В небе рыскал вражий самолёт-разведчик "рама", на земле по пятам - каратели с собаками...

  Июнь 1943 года.

  О сложившемся катастрофическом положении партизан командование сообщило на Большую Землю. И в ночь на 28 мая прибыл груз с продовольствием и боеприпасами: на одной из полян партизаны разожгли костры - сигнал для принятия парашютов. В ночь на 3-е июня вновь встречали нашего "Дугласа" с ценнейшим грузом. Радости не было конца: впервые поели мясные консервы (правда американские), попили чай с сухарями.

  В ночь на 9 июня, выйдя за реку Рёвны, при принятии очередного груза с Большой Земли, были обнаружены противником. Завязался бой за каждый парашют, за каждый мешок. Приняв последний груз в ночь с 15 на 16 июня, мы укрылись в одном из болот. Враг продолжал преследовать. Нависла угроза окружения. Дан приказ: выйти в массив за р. Навлю, южный массив лесов брянских. В одном из болот вынуждены были оставить группу раненых под присмотром двух медсестер: Ани Илюхиной и Кати Будаковой. Их предали. Каратели пристрелили раненых. Девушек, с дощечками на груди "партизанка", под конвоем провели родными их сёлами до штаба в селе Красный Рог. После допросов и пыток их казнили…

  В другом болоте в то же лето рождается новая жизнь. "И под ёлкой родилась партизанка Галочка", - споёт про себя после войны дочь партизанских супругов: лихой разведчицы — Лены Дёминой и командира разведки — Михаила Ильинского из Рыбинска, трагически погибшего до рождения дочери.

  В короткую июньскую ночь с 16 на 17, предстоял 30-ти километровый марш-бросок по открытому полю к переправе на реке Навле. Трудность ещё состояла в том, что большинство партизан были настолько изнурены переходами и голодом, что еле передвигали ноги. Ослабленных поддерживали товарищи. Врач Унковская Л.И., обессиленная после тифа, не желая быть обузой в пути, умоляла ребят прикончить её. Но мы с Марией Алейниковой, подхватив врача под руки, буквально дотащили её до реки. И вместе со всеми бойцами, прямо сходу, в одежде, с оружием, бросились форсировать водный рубеж. И не оставили врача.

  Требовалась передышка… Замертво попадали на росистую родную землю-матушку... Предрассветная тишина… Как вдруг - тревога!

  Разведка донесла – "мы в смертельном треугольнике": впереди - железная дорога Брянск – Киев под охраной бронепоезда, справа - большак Алтухово – Салтановка под охраной, позади - всё та же река Навля, где вражья засада с пулеметами и бронетранспортёрами ждет нас…

  Вот в этом смертельном треугольнике и решили покончить со "сталинскими бандитами". В полдень над нами закружился вражеский стервятник-разведчик, затем появились бомбардировщики, "угощая" нас начинённой фугаской. После массированного орудийно-миномётного обстрела немцы начали тщательную прочёску "треугольника"… Завязалась жестокая схватка. Появились убитые, раненые. Нас троих: меня, Тоню Ряжкину и комиссара "Лазо" Тишина В. А. – оглушило снарядом, засыпало землёй. На помощь подоспели Дуся Ивакина и Миша Горбулин.

  Стемнело. Всё стихло. Только слышно оживлённое движение на железной дороге и большаке, да прерывистые пулемётные очереди на реке Навле. Разведчики бригады Дука в поиске места прорыва кольца.

  20 июня. Ночь... Короткая июньская ночь… Железнодорожный переезд. Именно здесь решено прорвать кольцо блокады.

  Впереди автоматчики бригады Дука, за ними - остальные, в том числе щорсовцы, лавиной двинулись на прорыв… В это время на полных парах мчится немецкий бронепоезд, и с ним несколько товарных вагонов, и на пути нашего перехода остановился. Заработали автопушки, крупнокалиберные пулемёты... интенсивный огонь открылся по лесу... Пушки с башен бронепоезда бьют прямой наводкой термитными снарядами... "Кто хоть однажды видел это - тот не забудет никогда". Всё в огне, стонах, криках, дыму. Команд не слышно: весь лес содрогался от громовых ударов. Мы залегли у бровки железнодорожной насыпи и до рассвета не могли поднять голову… Рядом А. Катомин. У него открылись и кровоточат старые раны, полученные в бою 29 мая 1942 года. Ранен в руку комиссар Герасин. Рискуя собственной жизнью, медсестра Любовь Бельченко спасает ему жизнь. Фельдшер Валя Стеганцова ухитряется подползти к раненной в ногу Марии Алейниковой перевязать ногу. Рядом Сергей Иванович Толстых и Коптев (впоследствии оказался шпионом) предлагают свои услуги - глоток ржавой воды...

  Светает... Пролетел над головами «стервятник», сбросил листовки с призывом сдаваться. И пропуск: "Бей жидов - спасай Россию!"...

  Зловещая тишина... Что делать? Решаем - мелкими группами: 2-З человека‚ самостоятельно искать выход из окружения, пробираться к своим…

  Мы вдвоём с Катоминым уползаем от железной дороги к лесу…

  На пути – вывороченная с корнями вековая сосна. Под корнями - лужа с ржавой водой. "Вот наша крепость", - шепчет командир. И мы по горло заползаем в лужу-крепость. Усаживаемся друг к другу спиной, вооружаемся. У каждого в правой руке – пистолет, за поясом – граната. "Жаль, что никто не узнает, где могила наша, какой смертью придется погибать…, но живьем не сдадимся", - продолжает Катомин… Ведем наблюдение и держим круговую оборону… Не так долго – но чего это стоило!

  С восходом солнца – ещё проческа лесного массива… Слышны одиночные выстрелы и стоны раненых. К полудню блокада полностью снята… Мы – живы! Но, до неузнаваемости постаревшие, поседевшие, вышли из "крепости своей", не зная, не ведая, куда путь держать, что ждет нас впереди… Питаемся ягодами, грибами-сыроежками, травами…

  Лишь на третьи сутки по лесному неведомому бездорожью – голодные, опухшие, отёкшие – мы добрались, доплелись, поползли до своей бригады им. Щорса в южном массиве Брянского леса. Понадобилось еще несколько суток, чтоб вывести нас из обморочного голодного состояния. А рядовой Ваня Черненко (брат которого, тоже Ваня, погибший в «Моздоке») так и скончался здесь от голода. Перед смертью просил: "Дайте корочку хлеба"… Многих очень боевых друзей не досчитались в бригаде за эти "чёрные 33 дня". Погиб и мой отец…

  Неделя относительного отдыха на новом месте. Небольшая речушка Соля проходит через сплошной лес, богатый ягодами, грибами. До 12 часов дымятся костры по всему лагерю, а после 12-ти в лагере тишина: почти все уходят к ручейку, где в кристальной воде стираем бельё, обливаемся, а кое-кто отыскивает и ловит под корчами раков. Иные уходят в лес и возвращаются с полными кузовками ягод, грибов. К вечеру снова дымятся костры в лагере: готовят обед - ужин…

  Июль 1943 года.

  Доставлен груз с Большой Земли. Получила письмо от сестры с Урала. Из сводок Совинформбюро узнали о наступлении наших войск на Орловско-Курском и Белгородском направлениях. А немецкое радио передавало свою информацию: "Немецкие части в трудной лесистой местности ведут ожесточенные бои с крупными силами партизан до полного их уничтожения"… Бои в лесу продолжаются, но уже не с частями регулярной немецкой армии (они отозваны на фронт), а с карательными отрядами "РОА", батальоном мадьяр. В районе поселка Пролетарский мы держим заставу, т.к. в селе Мальцево находится противник. Наша разведка вернулась из-за Навли: противник возводит оборону по реке Рёвны, Переторги, Синезёрки; восстанавливает мосты, дороги...

  Снова приказ: возвращаться в северный массив леса и своими боевыми действиями помогать Советской Армии изгонять врага с родной земли. И значительно поредевшая партизанская колонна, ведомая комбригом А. Т. Писаревым (вместо выбывшего в центральный штаб М. П. Ромашина) и начальником штаба Б. Ф. Власовым с присоединёнными бригадами имени Кравцова, "Смерть немецким оккупантам", диверсионно-подрывной группой штаба южной группировки, в ночь на 21 июля 1943 года с боем форсировали все ту же реку Навлю и вышли в район Юрково Поле.

  На востоке слышна канонада. Но путь к победе далёк и труден... На марше мы, девчата, поочерёдно, от привала до привала, несли рацию. Ночь, дождливая июльская ночь. К рассвету очередь дошла до меня... "Привал", - тихо пронеслось по цепи. Все повалились на мокрую траву… уснули. Когда я проснулась – ни рации, ни партизан: я оказалась одна, без рации (за кустом проспала никем не замеченная). Что делать? Куда идти? Из-за туч показалась луна, осветив путь следования по примятой траве... Иду... "Стой! Руки вверх!" - вдруг оглушил меня русский голос: из-за кустов выскочили трое с пулеметом. "Ложись! Гады!", - и, взметнув гранатой, заставила их лечь. "Да ты, что сдурела? Мы же свои. Отстали от бригады на привале", - услышала я в ответ. Объяснились. И пошла я с пулемётным расчётом отряда им. Щорса вдоль опушки березняка, собирая ягоды. Навстречу шла наша разведка искать пропавших. Пришлось объясняться в штабе отряда "Лазо". По-отрядно расположились на отдых. Выставлены дозоры… А кругом столько грибов, ягод. И мы вчетвером: я, Тоня Ряжкина, Лена Шпакова и её отец Шпаков, начальник особого отдела, с разрешения командования пошли за дарами природы недалеко от отряда в лес. Строгий наказ: рядом друг с другом. Никаких "ау!". И снова со мной приключение: я одна, рядом никого. Туда-сюда - никого, и я помчалась вперёд с котелком черники, в санитарной сумке — грибы... Выскочив на трассу, окунулась в кусты с малиной. Давай ломать ветки с ягодой и в охапку. Как вдруг слышу: "Комэн зи" - и вижу, недалеко на пне сидит фриц, обнаженный по пояс, отмахиваясь ветками от комаров. Не то от испуга, не то от удивления, свернув вправо, полетела меж деревьев и кустов, теряя грибы, ягоды… и прямо… к своим! Что тут было! Тревога! "Под арест!" - говорит комиссар Тишин. "Товарищ комиссар, потом под арест, там немцы!". Вскоре разведка донесла, что "там" немецкая засада. И вместо ареста мне объявлена благодарность перед строем отряда... Снова в поход…

  И пошли боевые будни партизан: диверсии, разведка, хозоперации… Рельсовая война: весь июль-август 1943 года мы в боях, засадах, диверсиях.

  Наряду с боевыми операциями проводились и хозяйственные‚ по заготовке продуктов. Губительный, всепожирающий смерч огня и металла пронёсся над лесным массивом. Никто из мирных жителей не предполагал такого ужаса, потому с весны проводили на колхозных своих полях посев зерновых, посадку овощных и картофеля.

  В августе 1943 года, по заданию командования мы по-взводно под охраной, ежедневно отправлялись на заготовку картофеля. Настала очередь идти нашему взводу. Командир – Фрол Юнкин, в охране - пулеметный расчёт: Федоров- Колесников -Тимошкин. Утренняя тишина. Набрали в вещевые мешки картошки, гуськом возвращаемся обратно. По настилу переходим болото, по обе стороны - густой кустарник. И вдруг кусты зашевелились и из болота, как черти, с криком, без стрельбы стали выскакивать вооруженные полицаи, стараясь схватить живыми. Вот сзади за мой вещевой мешок вцепился "черт" и тут же с мешком шлепнулся в болото. К счастью, мешок не был связан на груди. И я помчалась догонять своих… В отряде - тревога: отправились бить "чертей".

  Сентябрь 1943 года.

  9 сентября 1943 года… Брянский лес. Район Думчи, Дрогачей, Юркова поля… Счастливая, незабываемая, долгожданная осенняя ночь!!!

  После многих долгих, тревожных дней и бессонных ночей в лесной болотной глуши, в трепетном ожидании чего-то волшебного, в ночную тишину врывается вдруг шум, гам, крики: "Ура! Красная Армия!"

  Казалось, все разом сорвались с болота и наперебой, толкая друг друга, кричат, свистят, обнимаются, целуются, кувыркаются…

  Свершилось! Час соединения с родной Красной Армии настал!

  10 сентября, в 12 часов дня, на одной из живописнейших полян Брянского леса, вблизи Сидоровского лесничества состоялся митинг в честь исторического события - долгожданной встречи двух фронтов: Красной Армии и лесного партизанского Брянского!

  Выстроились мы полукругом не в парадной форме, а в изрядно потрепанной, повседневной боевой. На ногах изношенная обувь. Но какие лица! Не смотря на их бледность, утомленность изнурёнными жестокими боями и трудными переходами, бессонными ночами, лица оживлены улыбками, глаза сияют. И каждый, крепко сжимая перед собою боевое оружие, готов бить врага до полной победы. С затаённым дыханием слушаем своих командиров, верных товарищей; представителей – освободителей - Красной Армии. Минутой молчания почтили память погибших боевых друзей.

  Своеобразным партизанским салютом из пистолетов, винтовок, автоматов закончился митинг в Брянском лесу. Партизанский салют, как эхо первого победного салюта в Москве 5 августа 1943 года в честь освобождения городов: Орла и Белгорода, - как предвестник победы 1945 года. Пройдут года, и партизанка Валя Кащеева напишет:

И нас, живых, становится все меньше,
Стареем мы под бременем годов.
Но было время – каждый был увенчан
САЛЮТАМИ в честь взятых городов!

  После митинга часть партизан вступила в ряды Красной Армии и продолжала воевать до полного разгрома фашизма, до ПОБЕДЫ.

  Оставшаяся часть 16 сентября 1943 года во главе с комбригом Писаревым, начальником штаба Власовым отправилась по маршруту Брянский лес – Орел на митинг, состоявшийся 19 сентября 1943 года.

  С освобождением Брянщины руководство Выгонического района во главе с секретарём райкома партии И. С. Мажукиным и председателем райисполкома Н. Д. Тарасовым прибыли в район Выгоничи. Задачи, поставленные перед активом района: восстановление советской власти и разрушенного войной хозяйства, помощь фронту.

  А.Н. Катомин - заведующий военным отделом РК партии, я - 2-й секретарь Выгонического райкома комсомола, 1-й секретарь - Карзыкин А.А. Как уполномоченные РК партии, направлены в населённые сёла для проведения митингов по случаю освобождения области, выполнения поставленных задач, оказания помощи пострадавшим, помощи фронту.

  И вот я в родном селе, откуда ушла воевать, Сосновое Болото, дотла сожженное фашистами. На месте отчего дома - пепелище: ни родных, ни друзей. В центре села провожу митинг... Из подвалов и погребов выползают уцелевшие земляки… Слёзы радости и скорби… неутешного горя и страданий людских… Тот день забыть невозможно, как невозможно предать забвению каждый день, каждый час, каждый миг военного лихолетья и каждого его участника, павшего и живого… И мы их помним.

  Из семерых детей Тимошкиных М.Д. и Х.Н. в живых осталось четверо: Я (Анастасия), Тамара, Раиса, Антонина. С первого дня освобождения и поныне я веду поиск родных сестёр и братьев... Первой откликнулась Тамара, 1926 года рождения. После освобождения Севского концлагеря в августе 1943 года была подобрана солдатами армии генерала Батова и после долгих мытарств зачислена дочерью зенитного артполка №994, участвовала в боях при форсировании реки Днепр, за освобождение Украины.

  В апреле 1944 года ко мне в Выгоничи прибыла на побывку дочь 994 артполка, в серой шинели, в керзовых сапогах, с вещмешком за плечами, да так и осталась в родном селе на постоянное место жительство, где живет и поныне на месте отчего дома фронтовая "Кнопка", сельская "Пчёлка", инвалид ВОВ 2-й группы: Тамара Макаровна.

  Вскоре из Рязанской области привезли Раю, 1931 года рождения. Живет в Липецке.

  Спустя четверть века после войны, отыскалась меньшая сестра Тоня, 1938 года рождения. Всем селом, даже областью, встречали ту 4-х летнюю девочку, в поисках которой помогла газета "Брянский рабочий"… Живет ныне наша Антонина, с придуманной фамилией – Бесфамильная и отчеством – Васильевна, за "границей", на Украине, в г. Макеевке…

  И лишь меньшего братика Вовочку, рождения 23 февраля 1941 года, продолжаем разыскивать с помощью передачи "ЖДИ МЕНЯ" Ждём! Ждём!

  Июнь 1944 года.

  Война продолжается, гибнут солдаты в боях за освобождение других народов. В Новозыбковском пединституте мы встречаемся с Валей Кащеевой и попадаем под бомбёжку: 22 немецких самолёта ночью наносят удар по скопившимся на станции санитарным эшелонам, а утром мы спешим на помощь раненым. Наш долг…

  Победную весну 1945 года мы встречаем с мужем А.Н. Катоминым, однополчанами, земляками в Выгоничах.

  В победном году - 2 августа - у нас родился сын-первенец Саша. В 1949 году всей семьей переезжаем в подмосковное Курниково, родина командира. Работаем: он – в РК партии, я – литературным работником редакции радиовещания диктором...

  Но всей душой рвалась я в школу. В 1950 году перевелась с мужем из Новозыбковского пединститута в МОПИ имени Крупской: он - на исторический, я - на филологический факультет. Стала работать в школе. Учить детей, училась заочно сама. В 1955 году окончила с отличием. В 1975 году тот же институт закончил мой средний сын Володя. С 2003 года – студент МОПУ (университета) мой внук Миша Калинин.

  Свой педагогический труд начала с поисковой работы в Добрыниховской школе. Опыт патриотического воспитания школьников с переходом с 1962 года в систему школ-интернатов пополнился такими формами, как, "уроки мужества", "костры отваги", сборы-встречи с героями минувшей войны, шефство над ветеранами войны и труда, походы и экскурсии по местам боевой славы, парады октябрятских и пионерских отрядов, "вахты памяти". Велась переписка со школами Брянска, Минска, Мурманска, Кишинёва, д. Поды, Курской области, со школьными музеями, партизанами.

  6 октября 1964 года от ран и болезней умирает командир Катомин, оставляя в наследство сына Сашку, а ныне уже и внука Сашку, и правнука Даниила… Жизнь продолжается… Благодарные потомки из Соснового Болота на месте памятного боя установили скромную доску. Память гласит: "Остановись, прохожий! Низко склони голову перед мужеством героев-партизан. Здесь на рассвете 29 мая 1942 года отряд им. Чапаева под командованием А. Н. Катомина вел неравный бой с карателями за нашу Победу. Вечная память погибшим!" Здесь всегда цветы… от школьников уцелевшей от войны семилетней школы, построенной моим отцом, 1-м колхозным председателем в 30-е годы Тимошкиным Макаром Дмитриевичем.

  Ноябрь 1966 года.

  Экскурсия с восьмиклассниками-матросовцами школы-интерната МПС № 1 станции Барыбино в город партизанской славы Брянск – как награда за успехи в поисковой работе. Напутствуют – директор Н.И. Юдин участник войны, врач Л.А. Грушецкая – партизанка Белоруссии. С нами Е.А. Знаменский, участник войны, режиссер и постановщик будущего кинофильма "По следам брянских партизан", его помощник – 8-классник Володя Коновалов, пионервожатая – Зоя Павловна Шлыкова.

  За 7 дней автоэкскурсии в сопровождении партизан: П. К. Попова – командира, Е. Е. Дёминой – разведчицы, И. Елисеева – диверсанта – мы побывали на месте боев и стоянок партизан. Особый день – 6 ноября – "Глухой Ельник". У костра возле землянки-госпиталя слушали следопыты не придуманные рассказы живых участников далёких тех событий. День 7 ноября 1966 года отметили в Брянском лесу. А 8 ноября в Брянске, на Площади Партизан при вручении комсомольских билетов П.К. Попов дал наказ: "Беречь и защищать Родину, приумножать славу отцов!" - "Клянемся!" - прозвучало над площадью в ответ.

  В Брянском ДК был дан концерт. На импровизированном сборе партизаны были приняты в почётные пионеры отряда имени А. Матросова и приглашены в гости на 9 мая 1967 года на премьеру кинофильма "По следам брянских партизан" по адресу: М. О. школа-интернат МПС №1 станции Барыбино.

  9 мая 1967 год. Год 50-летия Великого Октября. Величаво-торжественно выглядит школа-интернат №1 МПС. На трибуне вместе с руководством – почетные гости – брянские партизаны во главе с командиром Поповым. Идет парад юнармейцев – сейчас – это – партизанские отряды со своим командиром. У каждого отряда – своя партизанская песня. Каждый командир держит рапорт. Вот рапорт матросовцев: "Слово сдержали, 5-летний "Поход боевой славы" завершён созданием кинофильма "По следам брянских партизан". Всех приглашаем в кинозал на премьеру хронико-документального кинофильма "По следам брянских партизан".

  С 1972 года живу в Подмосковном Пушкине. Судьбе угодно было объединить наши вдовьи судьбы: мою и Б. Ф. Власова. Это придало прилив творческих сил, и мы с удвоенной энергией взялись за работу. Он стал штурмовать под спудом лежавшие боевые дневники для будущей книги "В лесах непокоренной Брянщины", я — продолжать любимую работу в школе-интернате по военно-патриотическому воспитанию молодёжи. Обобщенный и распространённый среди школ-интернатов и детских домов Московской области опыт работы в этом направлении стал известен не только району и области, но и стране. Особенно после торжественного сбора- встречи с Героем Советского Союза - В. С. Гризодубовой и брянскими партизанами в честь Дня Победы. "Помним тех, кто легендой овеян" девиз сбора, как магнит, притянул в зал кинотеатра "Пушкино" тех, кого отыскали следопыты. Потрясающей была личная встреча легендарной лётчицы с начальником штаба бригады имени Щорса Б.Ф. Власовым (до этого они были знакомы по боевым операциям). С помощью М Е. Горбулина, бывшего юного партизана-разведчика-ворошиловца, затем работника ЦТ, сбор транслировался по Центральному телевидению.

  Собранный материал поисковой работы стал достоянием Центрального музея Вооружённых сил в Москве.

  23 февраля 1974 года на торжественном пионерском сборе в Зале Победы ЦМВС СССР в Москве в честь 50-летия со дня рождения Александра Матросова - Героя Советского Союза - по акту № 843 за подписью старшего научного сотрудника ЦМВС - П. Г. Ракк - были переданы экспонаты для музея; журнал "Народное образование" за 1975 год в обзорной статье отдал должное моему скромному труду в деле военно-патриотического воспитания молодёжи.

  Последние 10 лет перед уходом на пенсию я продолжала работать в этом же направлении в Пушкинской санаторно-лесной школе №1. Там же работал и Власов Фёдор Андреевич (Борис Фёдорович), где скоропостижно скончался как солдат, на трудовом посту заместителя директора СЛШ.

  Безвременная смерть Власова помешала осуществлению заветной мечты всей жизни — издание книги. В настоящее время подготовленная им рукопись "В лесах непокорённой Брянщины" находится в Российском Комитете ветеранов войны. Надеюсь - к 60-летию ПОБЕДЫ книга увидит свет.

  С уходом на пенсию не ушла на покой, а продолжаю трудиться на ниве просвещения, сея в душах молодёжи разумное, доброе, честное…

  Конец 80-х годов: работа в "ИЛО" (историко-литературное объединение при институте Марксизма-Ленинизма при ЦК КПСС), секция Брянских партизан – участвую в подготовке сборника "В лесах непокоренной Брянщины".

  90-е годы. Работа в музее Н. Островского в Москве. Зал Великая Отечественная. У стенда "Комсомол Брянщины в боях за Родину" веду беседы о героях-партизанах, их борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в тылу врага на оккупированной Брянщине. Молодежь Кубы, Болгарии, Венгрии, Чехословакии и других соцстран вместе с советской молодёжью Москвы, Подмосковья, других городов СССР с затаённым дыханием слушают не придуманные рассказы о героизме советского народа, молодежи, сопереживая и восхищаясь их подвигом в борьбе с врагом за Родину!

  …И вдруг, как гром среди ясного неба, "перестройка" с её разрушительными, грабительскими реформами… В результате – нет могучей Державы СССР, за которую сражались и погибали миллионы советских людей, которые жили в дружбе и согласии. Нет КПСС. Отменены ветеранам завоеванные льготы и праздник Великого Октября. В паспорте упразднена графа – национальность. Победители в своей стране не чувствуют себя хозяевами. Живем в постоянном страхе от бесконечных терактов и "горячих точек", где бесцельно гибнут наши люди… ребята…

  Под нож перестройки попала санаторно-лесная школа, где я работала последние 10 лет, откуда ушла на пенсию; где скоропостижно скончался, как солдат на посту заместителя директора школы, мой муж и соратник по партизанской борьбе Ф.А. Власов - один из организаторов и руководителей партизанского движения в Курской, Орловской и Брянской областях. С 1943 года в СЛШ лечились и учились осиротевшие в войну дети, после войны - обездоленные дети Московской области. В 2002 году школу закрыли, земельку продали. Бульдозером снесли сараюшки ветеранов труда и войны, в том числе, и мою лесную, вдовью, бревенчатую избушку под железной крышей с двумя окошками. Уничтожено все "дачное" хозяйство, приобретенное с мужем на свои трудовые сбережения по советским законам, т.е., с разрешения администрации и МК СЛШ № 1… Тщетно было обращаться к властям за справедливостью по защите прав защитников Отечества, вдовы, ветерана педагогического труда…

  После всех потрясений в войну и "перестройку" я обратилась за помощью к Богу-Творцу и Спасителю, уверовав, что Бог есть Любовь и Истина! И жить надо по закону Божьему, соблюдая заповеди Его! С тех пор в корне изменилось моё отношение к происходящему в мире.

  С благословения священников: благочинного Иоанна Монаршека, Иоанна Клименко, Андрея Дударева - в 2002 году я отправилась по святым местам Православной России, а осенью 2003 года память позвала по местам партизанской юности моей. Из подмосковного Пушкино — на Украину, в Киев с центром Православия - Киево-Печерской лаврой. Там меня встретил и в дальнейшем пути сопровождал Николай Власов, сын полка ветеран Вооружённых Сил СССР.

  Преодолев препоны двух бессмысленных "кардонов" Украины с Россией, попадаем в д. Поды, Курской области. Здесь над Подовской школой 26 января 1942 года был поднято Красное Знамя борьбы против оккупантов. Здесь был сформирован 1-й Ворошиловский партизанский отряд под руководством Ковалёва (командир), Зайцева (комиссар), Власова (начальник штаба). 21 месяц сражались с врагом ворошиловцы на территориях Сумской, Черниговской, Курской, Орловской, Брянской областей взаимодействуя с легендарным Ковпаком, потеряв в боях 486 человек…

  Путь памяти зовет дальше… Вот он, легендарный Брянкий лес! Немцы жгли его, вырубали целыми полянами и увозили корабельные сосны в Германию. А он стоит и красуется и утверждает ЖИЗНЬ на земле! 17 сентября к полудню мы попадаем в Брянск, на Площадь Партизан, где принимаем участие в торжествах по случаю 60-летия освобождения Брянщины от немецко-фашистских захватчиков…

  Это незабываемо!

  И вот юбилейная дата… 23 февраля 2004 года – мне 80 лет!

  В добрые Советские времена День 23 февраля был особо значим и торжественен. Работая в школе, в этот день я проводила парад юнармейских войск. Было время, когда парад принимали Герои Советского Союза: Жабин и Старостин. Присутствовали почетные гости…

  А вечером, в кругу семьи и друзей-однополчан, отмечали день рождения мой и младшего сына Олега. Памятным был день рождения Советской Армии и Военно-Морского флота… Проводить на пенсию в этот день приезжали друзья-однополчане во главе с командиром партизанского отряда - П.К. Поповым и комиссаром – Герасиным Ф.В., директором школы-интерната №1 МПС – Юдиным Н.И. Дети с интересом слушали наши воспоминания и наши песни. А песни наши спеты в лучшем виде – наши песни спеты на войне!

  Увы, в свои 80 лет уже не было со мной друзей-однополчан, не пелись наши песни… Но были за праздничным столом мои сыновья со своими семьями, племянники, внуки и правнук Даниил Катомин, родные. В искренних пожеланиях счастливого долголетия – неподдельная признательность и любовь.

  Не забыли поздравить Совет ветеранов и газета "Подмосковное Пушкино" своей статьей "Брянские леса Анастасии Катоминой", а также земляки-брянцы. Газеты "Брянский рабочий" и "Российская Нива" прислали мои статьи "Иволга", "Память за собою повела", "Дорогами партизанской юности", "Клятву верности сдержали", "Кнопка".

  А дотошный непоседа, говорун Даня, пробравшись под столом от отца на колени прабабушки, повязывая шелковый платочек – подарок, сказал: "Это тебе, баба, в церковь ходить". И пересчитав на груди бабушкины награды, добавил: "А что, бабушка, этот металл порохом пахнет?" - "Да! Роднуля, порохом и кровью твоего прадедушки – партизанского командира Катомина, пра-пра-прадедушки, моего отца Макара", - ответ.

  Мои награды, их 12, это самое дорогое богатство, что осталось от войны. Его не купишь ни за какие доллары. И ещё – мой партизанский дневник, порохом пропахший, по скупым строкам которого я написала свои воспоминания… - горькую правду пережитого.

  Из 12 правительственных наград самые дорогие для меня - это: Партизанская медаль, медаль "За отвагу", орден Отечественной войны, медаль "За участие в ВОВ", медаль "За доблестный труд в ВОВ 1941-1945 годах".

  Позади 80 лет – это 28.800 дней земной жизни, из них 600 тревожных дней и бессонных ночей, проведенных с боями и в болотах сурового Брянского леса, сражаясь за Победу в Великой Отечественной войне 1941 – 1945гг. Это вехи Памяти, что в рубцах и ожогах …

  Жизнь на земле прожита не зря: она посвящена и мирному труду, и борьбе со злом и несправедливостью, патриотическому воспитанию молодежи. Воспитала троих сыновей, добрых молодцев. Не для войны – для мира!

  Перечень моих боевых и трудовых наград за участие в военных действиях в тылу врага и работу после войны.
1. Орден Отечественной войны II степени (ж № 0472114, указом Президиума Верховного Совета СССР от 14 марта 1983 года).
2. Орден "За храбрость, стойкость и мужество, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, и в ознаменование 40-летия Победы Советского народа в Великой Отечественной войне 1941-1945 годов" Секретарь Президиума Верховного Совета СССР (№2670428).
3. Медаль "За отвагу" (№ 3438672 г № 542360). Указом Президиума Верховного Совета СССР за доблесть и мужество, проявленные в партизанской борьбе против немецко-фашистских захватчиков в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов. Секретарь Президиума Верховного Совета СССР А. Горкин 24 августа 1950 года. Вручена Председателем исполкома областного Совета депутатов трудящихся А. Староторским. Секретарем Обкома ВКП(б) А. Егоровым (№793) 3 августа 1949 года. Город Брянск.
4. Медаль "Партизану Отечественной войны" II степени. Награждена приказом Центрального штаба партизанского движения № 3 от 10 мая 1944 года за доблесть и мужество, проявленные в партизанской борьбе против немецко-фашистских захватчиков.
5. Медаль "За Победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941-1945годах". Начальник Орловского штаба партизанского движения вручал И.С. Мажукин – секретарь Выгоничского РК ВКП(б) – 2 августа 1944 года. Указ Президиума Верховного Совета СССР от 9 мая 1945 года.
6. Медаль "За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 – 1945 годах". От имени Президиума Верховного Совета СССР медаль вручена 22 января 1946 года. Выгоничским райвоенкомом, старшим лейтенантом Липашниковым.
7. Медаль "За доблестный и самоотверженный труд в период Великой Отечественной войны 1941-1945 годов" Указом Президиума Верховного Совета СССР от 6 июня 1945 года. Вручена 21 декабря 1945 года председателем Выгоничского райисполкома Н. Д. Тарасовым.
Почетная грамота ЦК ВЛКСМ комсомольцу-партизану Тимошкиной Анастасии Макаровне за активную борьбу в тылу противника против их захватчиков.
Секретарь ЦК ВЛКСМ Михайлов. (На обложке - "смерть немецких оккупантам! Нашим партизанам и партизанкам слава!")

  Юбилейные медали:
"Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941 – 1945годов",
"Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941 – 1945годов",
"Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945годов",
"50 лет Победы Великой Отечественной войне 1941 - 1945годов",
"50 лет Вооруженных Сил СССР",
"60 лет Вооруженных Сил СССР",
"70 лет Вооруженных Сил СССР",
медаль Жукова (Указ от 19.02. 1996 года);

  Знаки:
"25 лет Победы в Великой Отечественной войне"
за подписью Министра обороны СССР Маршала Советского Союза А.Гречко;
"Фронтовик 1941 – 1945" от 9 мая 2000 года за подписью Заместителя Председателя Российского оргкомитета генерала армии В.Л.Говорова;
Юбилейный знак ЦК ВЛКСМ "70 лет ВЛКСМ",
Медаль "Ветеран труда" за долголетний добросовестный труд от имени Президиума Верховного Совета СССР по решению исполкома Пушкинского горсовета от 13/XII – 1979 года.
Медаль "80 лет Вооруженных Сил СССР" - (к 80–летию Советской Армии и Военно–Морского Флота в соответствии с Постановлением Постоянного Президиума Съезда народных депутатов СССР от 10 декабря 1977 года за подписью Председателя Постоянного Президиума Съезда народных депутатов СССР С. Умалатовой);
Медаль "80 лет Великой Отечественной Октябрьской Социалистической революции" (от 25 сентября 1997 года в соответствии с Постановлением Постоянного Президиума Съезда народных депутатов СССР за подписью Председателя С.Умалатовой).
Медаль "120 лет И.В.Сталину" (от 15 августа 1999 года в соответствии с Указом Постоянного Президиума Съезда народных депутатов СССР за подписью Председателя С.Умалатовой).
Имею большое количество собственных публикаций в газетах – воспоминания о партизанской борьбе в тылу врага на Брянщине.

  Декабрь 2004 года.

"От солдата до генерала. Воспоминания о войне" том 8