КРАСНОГОРСКИЙ РАЙОН
Описание старой Малороссии. А.М. Лазаревский, 1888 год
Новоместская сотня Стародубского полка.
Попогорская волость.
Деревня Перелаз при речке Дороговше, "коя при сем селе делает живую границу с Белорусскою губернией. В сей деревне имеется пограничный форпостный караул, с караулным офицером и солдатами". По первой переписи Малороссии 1723 года – казаков нет; крестьян лавры грунтовых 30 дворов, бобылей 18 хат. В 1781 году по распоряжению графа Румянцова, перед открытием наместничеств, было сделано статистическое описание Малороссии, по которой числилось казаков нет; крестьян лавры 71 двор, 86 хат и 6ездворных 16 хат.
***
Владения Киевопечерской лавры, находившиеся в Новоместской сотне, составляли три волости: Бобовницкую, Попогорскую и Лыщицкую. Как велики были эти волости, видно из того, что по ревизии 1782 года в них числилось бывших монастырских крестьян обоего пола - 19947. История лаврских земельных владений, находившихся на левом берегу Днепра, остается до сих пор необследованной. Поэтому мы имеем лишь сбивчивые сведения о том, когда и кем даны были лавре три означенные волости. Делая попытку разрешить этот весьма интересный в истории южнорусского землевладения вопрос, мы прежде всего знаем, что в конце ХVI века лавра не владела еще этими тремя волостями: в 1593 году, после смерти архимандрита Мелетия Хребтовича Богуринского, составлена была полная опись лаврских имений, но в числе их на левом берегу Днепра показана только "Поднепрская волость", состоявшая из нескольких сел настоящего Остерского уезда и из села Навоза, Черниговского уезда. В первой половине ХVII века лавре не от кого было получить таких огромных имений. После присоединения Малороссии к России, от царя Алексея Михайловича выдана была лавре (в августе 1658 года) грамота на имения, но в ней названы только - город Васильков и села по реке Стугне. Затем, в 1680 году, печерский архимандрит Гизель, прося у царя разных милостей, просил и "О грамоте подтвердительной на все права святой обители печерския, в которой бы маетности за Днепром обретающиеся, описаны были". Отсюда видно, что у лавры в 1680 году за Днепром были уже маетности, на которые она не имела еще грамот. В ответ на просьбу Гизеля о милостях, лавре в мае 1680 году было выдано пять грамот, в которых, однако же, нет никаких упоминаний, ни общих, ни частных, о волостях Бобовицкой, Попогорекой и Лышицкой. Упомянуты эти волости в первый раз лишь в грамоте 1720 года, выданной лавре после пожара 1718 года, когда "все крепости ее на вотчины - погорели". При этом в грамоте 1720 года сказано, что грамотой царя Федора Алексеевича, выданной 9 мая 1680 года (по просьбе архимандрита Гизеля овыдаче грамоты - "по чему бы им на сей стороне Днепра владеть к тому Киевопечерскому монастырю вотчинами", определено им (лавре) владеть на сей стороне Днепра - в Стародубском полку, маетностями: Поповой Горой, Бобовичами с принадлежащими к тому деревнями, "да селом Лыщичами да деревнею Павличами и Дубровною". Затем в той же грамоте 1720 года, далее, говорится, что игумен Роман Копа, приезжавший в Москву от лавры за этой грамотой, представил "выписи из киевской губернской канцелярии и с протестации, данной из ратуши (киевской) по объявлению от той Печерской лавры", в которых "написаны из тех, которые в Малой России местечки, села, маетности на сей и на той сторонах Днепра и по договору с поляки вечного миру, не отошли и владеют поныне той Печерской лавре, суть следующие: - в Стародубском полку: слободка Вышков, Верещаги, Неглювка, Увелля, озеро Коженовское, село Яловка, Святская слобода, Ширки, Макаричи, Заборье, Летяхи, Перелаз, слободка Эрденка с Туросенкою мельницею и прочими пожитками ..." Таким образом, из грамоты 1720 года видим, что право на стародубские три волости подтверждено было по двум основаниям: ввиду грамоты царя Федора Алексеевича и каких-то выписей киевской губернской канцелярии и протестации, выданной из киевской ратуши; в грамоте 1680 года упомянуты де Попова Гора и Бобовичи с деревнями, а в выписи или протестации - подробно перечислены эти деревни ... Но мы видели, что в тексте грамот, выданных в мае 1680 года (копии их оставались и после пожара 1720 года) о Поповой Горе и Бобовичах и вообще о стародубских маетностях ничего не говорится; следовательно, явившийся в грамоте 1720 года текст грамоты 9 мая 1680 года взят неизвестно откуда, так как он противоречит тем грамотам, которые сама лавра выдавала за действительные ... Неизвестно откуда взят и перечень деревень Попогорской и Бобовицкой волостей, внесенный в ту же грамоту 1720 года. Ниже мы увидим, что основанием права на лаврские имения не всегда служили грамоты или универсалы. Случалось, что вовремя открытый крестьянам кредит одним из лаврских "городничих" давал возможность лавре завладевать целой деревней. Значит, возможность для лавры приобретения имений, помимо пожалований и пожертвований - существовала. Пожалованием ли приобретены стародубские волости? На этот вопрос трудно пока дать определенный ответ.
Лаврские маетности, находившиеся в Новоместской сотне, разделены были, как мы видели, на три волости. Каждой волостью управлял отдельный "городничий" из монахов. "Городничие" пользовались огромной властью: они не только судили и миловали лаврских "подданных", почти бесконтрольно, но нередко самовластно распоряжались и с посторонними людьми, когда последние нарушали, по их мнению, в чем-либо лаврские интересы. Обиженные лаврскими "городничими" с трудом находили защиту у самого гетмана, который, хорошо зная, что у этих городничих отсутствует "подобающая чину их кротость", бессилен был для обуздания их "безправия".
Доказательством сказанному может служить следующий универсал Скоропадского: "Вам, пану Ивану Чарнолузскому, сотнику полковому и наказному полковнику стародубовскому, объявляем, иж оказатель сего листа Симон Маслак, обыватель стародубовский, жалосне в супплеце своей, доносил нам, что городничий Лищицкий отец Мойсей, приславши людей монастырских, само волне и безправне, в место Стародуб, на двор супплекуючого, хати кгвалтом казал пороскидати, жону и детей жалобливого вигнати, якож вигнанние и тепер по чужих домах туляются. Под час таковой безправной на двор супплекуючого инвазии, коня его пограбих и инние шкоди в дворе его затеял. Прето хочай бы такового самовластия и обиди людям рейменту нашого од его, городничого, як чуем, же он не одному тое затеяв, чинячихся безправне, терпети не надлежало, должно бы оного за тую зуфалость и безправне преминувши суда, где козам роги правят равним наградити ему тое безправием и научити бы духовных особ подобаючой чину их кротости, однак оставляючи тепер тое до далшого определения, приказуем пилно вмти, абысь поманных монастырских велел на торгу заграбити и тот грабеж отдати жалобливому, поколя аж все его разорение и забор от стороны городничого, будет награждено и повторе упоминаем. 3 Глухова. Януар. 24, року 1720". Маслак был разорен за то, что не допустил городничего отобрать у него земельного участка, будто бы завещанного лавре кредитором Маслака. Подобные приведенному универсалы исполнялись буквально. Городничий Мойсей Якубович в одной своей жалобе, 1724 года, писал: "и з тим гетманским уневерсалом Симон Маслак в Стародуб прибывши, заграбил на торгах в повданних богородичних (лаврских) пенки и прочиих вещей, рублей на 90 и болше ..."
Но зато ревность городничих достигала блестящих результатов в преуспеянии экономического состояния лаврских маетностей; последние быстро разрастались в населении и обогащали своего владельца обильными доходами. В лаврских маетностях народ вообще селился очень охотно, зная, что "городничие" всегда сумеют защитить его от "общенародных повинностей"; кроме того, лаврские маетности привлекали к себе народ еще простором своих угодий. О заманчивом просторе земельных угодий в этих маетностях народ помнит еще и теперь ...
"В старые годы, когда мы были под монастырем, у нас была вольница или займанщина; тогда каждый волен был занимать земли столько, сколько ему было нужно, расчисти и - твое. Кто бере, тот и оре ..." - Так говорили крестьяне бывших лаврских имений в Суражском уезде в 1882 году членам статистического отделения черниговской губернии земской управы (Материалы для оценки угодий, том IX, Суражский уезд, подворная опись, 13).
