КЛИНЦОВСКИЙ РАЙОН
Под ясным небом Малороссии (Путевые заметки и наблюдения), Сергей Степанович Евсеенко, 1901 год
В девятидесятых годах мне удалось в течение летних месяцев пропутешествовать по Полтавской, Харьковской и Черниговской губерниям; и так как это путешествие не ограничивалось мимолетными наблюдениями из вагонного окна, а сопровождалось также ездой на лошадях и остановкой на более или менее продолжительное время в разных, чем-либо заметных, пунктах Малороссии, то естественно у меня накопились некоторые интересные путевые заметки и наблюдения; с ними-то я и намереваюсь познакомить читателей "Фармацевта" рассчитывая на снисходительность, в случае обнаруженной неполноты путевых впечатлений, и малого их интереса для взыскательного читателя.
По некоторым соображениям и согласно ранее начертанной путевой программы-маршруту, я прежде всего направился в посад Клинцы (Черниговской губернии), который, как это известно, давно уже славится своими многочисленными чулочными, суконными и парусинными фабриками, а также кожевенными и другими заводами; весь он окружен, как кольцом, прекрасным строевым сосновым лесом, вследствие чего, подъезжая по железной дороге, посад совершенно невидим и только густые облака дыма, поднимающиеся над лесом, говорят о близости этого русского Манчестера. Неприглядная внешность, копоть и загрязние воздуха от вечного дыма, свистки - то протяжные, то прерывистые, призывные вопли звонков и какой-то особенный стон, стоящий в воздухе, свидетельствуют, что вы прибыли в крупный фабричный центр, со всеми его особенностями, нравами, обычаями и верованиями. Этот крупный, затерянный в лесах, фабричный уголок со значительным пришлым населением, имеющий несколько, известных на всю Россию, фабричных фирм (Сапожникова, Барышникова, Гусева, Машковского, Баксанта и других), в санитарном отношении далеко отступает от других подобных промышленных центров нашего отечества, ибо не удовлетворяет самым слабым требованиям современной гигиены. Здесь электричество отлично уживается с непроглядной темнотой неосвещенных улиц, невылазная грязь и уличный мусор - с роскошными экипажами и тысячными рысаками, новейшие машинные усовершенствования - с массовой безграмотностью фабричных рабочих и их заправил и т.д. и т.д.; дополняющим фоном всей этой картины служит протекающая здесь реченка (Туросна), которая до такой степени загрязнена разного рода фабричными отбросами и нечистотами, что в летнее время нет возможности пройти по ее мосту без тошноты и головокружения. Исследование воды реки Туросны выше посада Клинцов показало, что в одном кубическом сантиметре ее насчитывается в среднем 216 микроорганизмов, а ниже, вблизи фабрик Гусевых и Сапожниковых, число их в среднем достигает уже до 16200; при этом вода имеет отвратительный вкус и запах, цвет ее представляется синевато-бурым, поверхность реки и самое ее дно состоит из разного рода красящих веществ и органических отбросов, имеющих синевато-бурый цвет и состоящих из шерсти и жира, каковые попадают в реку при промывании кож, расположенных на самой реке кожевенных заводов. Затем это число микробов в воде, по мере удаления вниз от Клинцов, начинает убывать в таком порядке: в 7 верстах от посада - 11680, в 10 верстах - 9200, в 15 верстах - 6780, в 18 верстах - 2260. Таким образом, на протяжении только 18 верст, под влиянием солнечного света, текущая вода этой реки (Туросны) освободилась, по меньшей мере, от 7/8 всего количества содержавшихся в ней микробов. Насколько вредна вода этой реки, видно уже из того, что рыба в ней гибнет целыми массами, а скот, например, села Тулуковщины (7 верст по течению ниже Клинцов) болеет разного рода желудочно-кишечными расстройствами и часто падает; этим же, мне думается, хотя отчасти, можно объяснить и те неукротимые падежи в этой местности свиней, лошадей, рогатого скота и даже домашней птицы, которые ежегодно наблюдаются здесь, нанося громадный ущерб и без того небогатому сельскому хозяйству.
Неисчерпаемое богатство и прелесть Клинцов - это его дремучий, стройный сосновый лес, со всех сторон окружающий посад и имеющий огромное оздоравливающее значение; без него Клинцы были бы невыносимою зловонной клоакой; занимая пространство более 1000 десятин, он умеряет своим смолистым ароматом посадские зловония, очищает воздух и доставляет здоровое отдохновение в тени нескольким тысячам фабричных тружеников. Надо испытать, чтобы понять то удовольствие, то наслаждение, какое получает человек, попав в июне месяце в этот лес, с его тишиной, тенью и ласкающим ароматом. Статные сосны где-то высоко шепчутся над вами; длинные, колючие ветки едва шевелятся; дятел неустанно совершает свою работу, резко отчеканивая каждый удар своего крепкого клюва. Неизъяснимое спокойствие западает в душу, проникая во все части человеческого существа, а кругом так дремотно, тихо и веет ароматом! Но вот набежал ветерок, зашумели верхушки стройных сосен, словно морские волны; сквозь стройно идущие прогалины между дерев виднеются кусты вечно зеленого папоротника; тут же ютится земляника и отдельно стоят грибы (мухоморы) под своими красивыми, но зловредными шляпками. Белка вдруг соскочит с дерева, собака со звонким лаем понесется за ней...
Дышится так легко, всею грудью, и сердце - то вдруг задрожит и забьется, то замрет в воспоминаниях. Вся прошлая жизнь развертывается в думах легко и быстро, как давно прочитанная книга; и ничто кругом не мешает - ни июньское солнце, ни ветер, ни говор людской...
В летнее время почти все окрестные деревни (Пачетуха, Стодол, Скачек, Дурни и т.д.) наполняются проезжими грудными больными, чающими найти исцеление в этом чудном лесном раю, и многие из них, действительно, получают значительное облегчение и даже исцеление от своего недуга. И вот это-то богатство, этот естественный дар природы - лес, клинцовские заправилы решили срубить!. Справедливость требует, однако же, отметить, что против такого решения клинцовской думы протестовало более благоразумное и дальновидное меньшинство гласных, для которых общественное благо выше всяких личных соображений; тем более, что этот лес составляет дар князя П. Голицина клинцовскому обществу, так как отдан за бесценок лет 40 тому назад.
Санитарное значение Клинцов с его лесом, как климатической станции, стояло бы еще гораздо выше, если бы не фабричный дым, загрязняющий окружающий воздух и в зимнее время делающий пребывание здесь для непривычного человека почти невыносимым. Но возможно ли вообще устранить дым и неблагоприятное его влияние? Такой вопрос об устранении дыма приобрел в настоящее время важное значение, особенно для тех промышленных центров, где имеется значительное число фабрик и заводов. Классическим примером неблагоприятного влияния дыма являются условия жизни в Лондоне и других английских городах. Жители Лондона почти не видят чистого безоблачного неба; воздух постоянно пропитан дымом в виде более или менее густого тумана. В сырые дни с дождем, дым из фабричных труб стелется по земле, проникает чрез окна и двери в квартиры и делает жизнь в городе весьма тягостной. Еще более страдает от дыма населенье городов Манчестера, Ливерпуля, Глазго и т.п. фабричных центров. Воздух загрязнен здесь настолько, что жители этих городов, приезжая в Лондон, не замечают присутствия дыма в воздухе. Кроме фабричных труб много дыма дают в английских городах камины, служащие для отопления частных квартир. Известно, что в каминах происходит весьма неполное сгорание топлива, сопряженное с выделением большого количества дыма. В состав дыма, как это известно, входят прежде всего водяные пары, углекислота и частью окись углерода (угарный газ); бурый цвет получается от примеси летучих продуктов нагревания топлива, не успевающих сгореть в печах. Тяжелый и густой черный дым содержит в себе много сажи и продуктов неполного горения, особенно - смолистых веществ, встречающихся в дегте. Некоторые из последних обладают свойством задерживать гниение, чем и пользуются при копчении разного рода сортов мяса. Нередко в дыме находятся и более вредные примеси, например, сернистая кислота, которая образуется при сгорании серы, всегда встречающейся в каменном угле. По выходе дыма из трубы, сернистая кислота переходит нередко в серную и в виде капелек выпадает из воздуха, повреждая железные крыши и уничтожая растительность вблизи фабрик, а равно вредя человеку и животным, попадая им в глаза.
Таким образом вред от дыма для населения фабричных крупных центров несомненен, в виду чего во многих государствах обращено уже серьезное внимание на предупреждение этого неблагоприятного обстоятельства. Так, в Англии еще в 1891 году издан закон, по которому топки и трубы на фабриках и заводах, в прачечных, купальнях, пекарнях и т.д. должны быть устроены таким образом, чтобы дым соответственным образом уничтожался или сжигался. За нарушение этого закона назначены однако столь незначительные взыскания, что последние не особенно обременительны для фабрикантов. В Париже городское управление назначило в 1897 году конкурс на проект топки для промышленных заведений, устраняющий возможно лучше и полнее выделение дыма из труб. Результаты этого конкурса были, однако, весьма неутешительны: из представленных в 1898 году 110 проектов лишь 10 были допущены к конкурсу и 8 из них испытаны на принадлежащей Парижу паровой фабрике. Первая премия (в 10000 франков) не была присуждена никому, что отчасти зависело от условий конкурса, оказавшегося довольно затруднительным, так как требовалось, с одной стороны, достигнуть устранения дыма из фабричных труб, а с другой - иметь в виду и интересы промышленной экономии. В том же 1898 году прусским министерством торговли и промышленности была назначена особая комиссия для рассмотрения вопроса об устранении дыма в больших городах и фабричных центрах. Эта комиссия признала, что в Берлине следует безусловно воспретить фабрикантам выпускать из фабричных и иных труб черный, густой дым в течение более или менее продолжительного времени; при этом было указано, что, хотя и не существует приспособлений для полного уничтожения дыма, однако чрезмерное выделение его всегда можно предотвратить, и для этого требуется не только целесообразное устройство топки, но и внимательность со стороны истопников. В виду этого на подготовку истопников для фабрик обращено в Германии в последнее время должное внимание; кроме того уменьшение дыма достигается еще выбором хороших сортов топлива, и, в большинстве случаев, это даже не сопряжено с заметными материальными потерями для фабрикантов.
Из всего сказанного очевидно, что вопрос о вреде дыма имеет существенное значение и для наших фабричных центров. С каждым годом увеличивается число фабрик и заводов, пользующихся паровыми двигателями, и воздух в этих местностях все более и более загрязняется; было бы желательно, поэтому, чтобы промышленные заведения, дающие массу дыма из труб, были постепенно удаляемы за окраины городов; в пределах последних могли бы оставаться фабрики, пользующиеся газовыми двигателями, керосиновыми или электрическими; вместе с тем, кроме опытных лиц, для ухода за печами, фабрики должны были бы обзавестись и усовершенствованными топками, которые дают менее дыма вследствие более полного сгорания в них топлива.
Население Клинцов (12835 душ) состоит из русских, евреев и немцев-колонистов, выписанных некоторыми фабрикантами около 80 лет тому назад из Германии специально для фабричного дела, которое, как полагали наши деды, не могло правильно шить без хитроумного немца; по старой, вероятно, привычке еще и теперь иногда приглашаются немцы на лучшие места мастеров, химиков и прочих, а также все фабричные принадлежности, начиная от красок и кончая машинами, выписываются из Германии, для чего здесь проживают особые иностранные агенты. Основание Клинцов относится к началу XVIII столетия и приписывается раскольникам, бежавшим из России от преследования в местные, когда-то непроходимые, дремучие леса. Как свидетельство былых времен, недалеко от Клинцов (2-3 и 8-10 верст), в лесной чаще ютятся два старообрядческих монастыря с их строгими обычаями, нравами и своеобразными воззрениями на современную жизнь. Клинцовские старообрядцы разделяются на "безпоповцев" и на, "приемлющих священство", но кроме того имеется много разных сект, из коих особенно странной является так называемая "Коликовская". Замкнутость и обособленность местного общества, благодаря разнообразным религиозным воззрениям его, в последнее время, под влиянием образования, заменяются общительностью и вообще пробуждением от стародавней летаргии; тем не менее бессмертные типы Островского и даже Гоголя здесь еще встречаются во всей своей неприкосновенности.
Несмотря на прекрасно устроенную местную аптеку, в посаде (Клинцах) чуть ли не в каждой москательной лавочке можно совершенно свободно достать всевозможные лекарства, начиная от разного рода невинных трав (Ромашка, травка Кузьмича, Александрийского листа и т.п.) и кончая сулемой, мышьяком и стрихнином; кроме того имеется обширная аптечная лавочка, открытая врачом Коварским. Вообще, среди местного простого люда современная лечебная часть не пользуется особенным почетом и доверием, вследствие чего преобладает знахарство (более всего среди женщин), грубый эмпиризм и коновальство. Даже мясное дело, от которого зависит здоровье и жизнь местных обывателей, находится без всякого ветеринарного контроля. В этом отношении обыватели, как ярые фаталисты, совершенно предоставили себя и свои желудки на волю неба!..
