В девятидесятых годах мне удалось в течение летних месяцев пропутешествовать по Полтавской, Харьковской и Черниговской губерниям; и так как это путешествие не ограничивалось мимолетными наблюдениями из вагонного окна, а сопровождалось также ездой на лошадях и остановкой на более или менее продолжительное время в разных, чем-либо заметных, пунктах Малороссии, то естественно у меня накопились некоторые интересные путевые заметки и наблюдения; с ними-то я и намереваюсь познакомить читателей "Фармацевта" рассчитывая на снисходительность, в случае обнаруженной неполноты путевых впечатлений, и малого их интереса для взыскательного читателя.
Дальнейший мой путь лежал в город Сураж (уездный город описываемой местности), отстоящий от Клинцов в 30 верстах по грунтовому почтовому тракту. Путь этот, проходивший в значительной своей части среди леса (лес этот находится в связи с Клинцовским, хотя и отличается от него значительной примесью лиственных деревьев: березы, осины, ольхи, а местами и дуба), мог бы доставить истинное наслаждение путешественнику, если бы не тягостное чувство при виде варварского обращения человека с природными богатствами этой местности и его ужасными последствиями. Почти на каждом шагу доброй половины этого пути в глаза бросилась такая же безрассудная, беспощадная и недальновидная система истребления всего леса, изменявшая климат, почву и цветную растительную культуру; благодаря этому, реки превращались в ручьи, озера в топкие болота или в высохшие овраги, поля – в бесплодные песчаные равнины и т.п. И все это совершается в то время, когда к печати, в земских собраниях и в разного рода ученых обществах идут оживленные разговоры о насаждении лесов, сохранении и сбережении их!..
По этой же дороге, в 7-9 верстах от Клинцов, находится местечко Мезиричи, где в былые времена (лет 30 тому назад) процветала обширная суконная мануфактура, основанная в начале прошлого столетия известным тогда дельцом П.С. Исаевым; этот последний, устраивая свою обширную суконную фабрику, выписал из Германии огромное число немцев для работ на фабрике и ими заселил Мезиричи. С прекращением фабричного дела, немцы ушли и Мезиричи опустили; только еще развалины с колоссальными фабричными трубами и обширное немецкое кладбище напоминают проезжим о былой кипучей жизни в этом месте всеобщего запустения.