Брянский край

Охранно-спасательные исследования остатков храма XII–XIII веков на территории Карачевской крепости XII–XVII веков в городе Карачев Брянской области

  "Карачевская крепость XII-XVII веков" (в научной литературе известна как "Городище Карачев", "Татарский вал") находится в юго-западной части города Карачев Брянской области на правом высоком берегу реки Снежеть. Подовальное в плане городище вытянуто с юго-востока на северо-запад. Из укреплений сохранились небольшие фрагменты восточного и северного участков вала и заплывшее углубление близ него, указывающее на остатки рва. Большая часть территории памятника застроена одноэтажными частными домами с приусадебными участками, в северо-западной части городища расположен собор Михаила Архангела (середина XVIII-XIX века).
  Карачевская крепость XII-XVII веков была впервые обследована сотрудниками ИА АН СССР в 1964–1967 годы. В 1967 году С.С. Ширинский провел зачистку обнажения на краю оврага на западном склоне городища. На участке длиной 1,5 метра зафиксирована мощность культурных отложений около 2,2 метра, проведен сбор подъемного материала и снят план городища с целью "выяснения его сохранности для дальнейших раскопок". Повторно городище было обследовано в 1974 году сотрудниками ИА АН СССР под руководством А.С. Смирнова. В 1988 году городище Карачев было осмотрено Г.П. Поляковым. В 1998 году сотрудниками Брянского государственного областного краеведческого музея Е.А. Чеплянской и Н.Е. Ющенко были проведены разведочные работы в ближайшей округе городища по берегам реки Снежеть. В результате этих работ было обнаружено и обследовано 5 селищ X–XIII веков и XIV–XVII веков (Карачев 2, 3, 4, Затинная 1 и 2), которые могут являться частью посада древнерусского Карачева. В июне 2012 года сотрудниками ИА РАН был проведен осмотр и фиксация разрушений культурного слоя "Карачевской крепости XII–XVII веков", вызванных строительной деятельностью на территории, прилегающей к собору Михаила Архангела. При осмотре траншеи (длиной 4 метра и шириной до 0,5 метра) вдоль южной стены трапезной, в ее южной стенке выявлен фрагмент кладки из плинфы, а также мощные развалы этого строительного материала и куски кладочного раствора, покоящиеся на культурном слое. Массив кладки оказался упавшей на юг стеной каменного сооружения. По итогам проведенного обследования появились основания считать, что на месте памятника архитектуры "Собор Михаила Архангела с интерьером" (середина XVIII–IX века) некогда находилось не зафиксированное письменными источниками церковное каменное здание, предположительно относящееся к XII–XIII векам. Карачев в этот период несколько раз фигурирует на страницах летописей, первое упоминание города в письменных источниках связано с одной из многочисленных усобиц Южной Руси. После вокняжения в Киеве Изяслава Мстиславича, в конце 1146 – начале 1147 года великий князь предпринял поход вместе с черниговскими князьями Владимиром и Изяславом Давидовичами и Мстиславом Изяславичем против Игоря и Святослава Ольговичей с целью овладеть северскими землями. Захватив к концу декабря 1146 года города Новгород-Северский и Путивль, они вынудили Святослава перебраться в Карачев, откуда ему было удобно сообщаться с союзником - суздальским князем Юрием Долгоруким.
  Исторические сведения XII–XIII веков о закладке, строительстве и освящении каменного церковного здания в Карачеве отсутствуют. Их нет ни в главном источнике по истории Северской земли – Ипатьевской летописи, ни в других более поздних компилятивных сводах. На основании косвенных данных все же можно высказать некоторые соображения по проблеме датировки вновь выявленного карачевского храма. Возникновение каменного храма Михаила Архангела в Карачеве, по мнению Г.П. Полякова, может быть связано со Святославом Всеволодичем, христианское имя которого было Михаил. Хотя летописных сведений, подтверждающих этот факт, не находится, известно, что в 1174 году Святослав заложил в Чернигове на княжьем дворе каменную церковь Михаила, посвящение которой надлежит связывать с именем ктитора. Исходя из данной гипотезы, если считать инициатором строительства каменной Михайловской церкви в Карачеве князя Святослава, можно предполагать ее появление до 1194 года – времени смерти князя. При изучении архивных материалов XVII–XVIII веков был обнаружен "План города Карачева с поселенными при нем слободами" (1770-х годах), на котором показаны остатки городских укреплений и существующие на тот момент городские здания и постройки. В одном из документов XVII века, в связи с восстановлением города после разорения "смутного времени", найдено упоминание соборной церкви Михаила Архангела. В 1627 году была составлена и послана в Москву смета и краткая роспись Архангельской церкви, в которой мы находим любопытные сведения: "церковь была каменна, розволялась давно. А в прошлом во 135-м году, в розоренья, свезена церковь с пустого розоренова места древена клетцки, ветха, стены исшетались, поделать той церкви и впредь служить в ней немочно. А церковного строенья образов и книг, и риз, и стихорей, и потрахилей, и колоколов, и иново ничево нет". Следовательно, в 1627 году на городище сохранялись руины каменной домонгольской церкви, которые уже невозможно было использовать, или казна не располагала необходимыми средствами для ее восстановления. Не исключено, что они были разобраны, а площадка снивелирована при строительстве деревянной церкви в 1626-1627 годы. В дальнейшем, никаких упоминаний о существовании в Карачеве домонгольского каменного храма в письменных источниках нет, а речь идет исключительно о сменившей его деревянной церкви и построенном на рубеже XVII – XVIII века каменном храме Михаила Архангела.
  Археологические раскопки площадью 16 квадратных метров (4 шурфа 2 на 2 метра) на территории "Карачевской крепости XII–XVII веков" проводились в сентябре 2012 года. В ходе работ выявлены и локализованы остатки каменного сооружения домонгольского времени, что позволяет с определенной степенью точности говорить о его местоположении и размерах. Выяснен характер археологических объектов и сохранность культурного слоя на территории городища вокруг собора, начало отложения которого на этом участке относится к XII веку. В шурфах 1 и 2, заложенных у северной части алтарной апсиды и у северной стены трапезной собора, прослежена в целом однотипная стратиграфия культурных напластований, достигавшая мощности (без учета ям и сооружений) 80–105 см. Под слоем дерна отмечена гумусированная коричневая супесь, насыщенная крупным и мелким боем плинфы, кусками кладочного раствора мощностью 45–80 см. Ниже шел слой серой супеси с тленом, углем и печиной, мощностью 6–30 см. Под ним фиксировался слой бело-желтого песка с включениями светло-серой супеси и углей мощностью 5–25 см, который залегал на бело-желтом, ожелезненном материковом песке. В южной части шурфа 1 была зафиксирована засыпка выбранного фундаментного рва каменного здания, состоящая из битой плинфы, счисток кладочного раствора и серой супеси. Раскопанный участок, уходящий краями в борта шурфа, в плане имел подтрапециевидную форму (2 на 0,1-0,4 метра). Внешняя линия ориентирована с северо-запада на юго-восток. Заполнение: мешанная серая супесь, мелкие фракции битой плинфы, счистки кладочного раствора. Северная стенка рва наклонная, дно неровное. Отметка дна рва 164 см. В шурфе 2 прослежено грунтовое безынвентарное погребение № 1. Размеры могильной ямы 196 на 30-36 см. Она ориентирована по линии ЗСЗ – ВЮВ. Костяк лежал на спине, ноги выпрямлены. Руки скрещены в области живота, правая находится поверх левой. Череп немного повернут лицевой частью влево, глазницами вверх. Скелет принадлежал женщине, умершей в возрасте 20–40 лет. Стратиграфия культурных напластований шурфа 3, заложенного в 10 м к западу от западного фасада собора, достигала мощности 160–162 см. Зафиксированы чередующиеся слои гумусированной коричневой супеси с боем плинфы, темной серо-коричневой супеси, насыщенный тленом, углем и кирпичным боем, слой темно-серой супеси, с включениями угля, слой серой супеси, насыщенный тленом, углем и печиной. На поверхности материка (160 см), практически на всей площади шурфа были выявлены границы ям 1 и 2, которые основной своей частью выходили за его пределы. Яма 1, вероятно, является остатками жилой постройки с печью XII–XIII веков. Шурф 4 был заложен у южной части алтарной апсиды собора, у юго-восточного угла четверика. В северной части шурфа, под засыпью, выявлен фрагмент стеновой кладки из плинфы на известково-песчаном растворе с забутовкой внутренней части обломками плинфы, колотым известняковым бутом и средних размеров валунами. Верхние отметки – 39–48 см, причем в северо-западном углу отметки кладки заметно разнятся, что связано с просадкой стен, произошедшей после разборки здания. Из целой плинфы 25 на 20 см выполнена только верста внутренней лицевой поверхности стены полуциркульного очертания, за ней кладка имеет полубутовый характер. Граница сохранившейся стеновой кладки проходит с востока на запад ближе к центральной оси шурфа. Всю его южную часть занимает яма (прослежена до отметки – 44 см), заполненная мешанной темной серо-коричневой супесью, с фрагментами плинфы, камня из забутовки и многочисленными кусками кладочного раствора. Заполнение ямы относится к двум разновременным стадиям разборки кладки стен домонгольского здания. В восточной части оно представлено развалом целой плинфы, под которым прослеживается прослойка из крупных фрагментов плинфы, перемешанных со счищенным кладочным раствором. Эти прослойки распространяются к северу до границы сохранившейся стены. Западнее их прорезает слой темно-коричневой супеси с крупными кусками плинфы и камня из забутовки. Он перекрывает небольшой участок верхнего обреза стены. Чтобы обеспечить сохранность стеновой кладки домонгольского сооружения, работы были остановлены на отметках – 0,44 м с ее последующей консервацией песком и засыпкой.
  В числе индивидуальных находок: фрагмент стеклянного бирюзового крученого браслета, их широкое распространение в городской среде приходится на XII–XIII века, уменьшаясь к XIV веку; нож железный черешковый столярный (XI–XIV века); бляшка нашивная цветного металла (засыпка фундаментного рва). Вес 0,18 грамма, подквадратной формы 1 на 1 см и толщиной 0,3 см. По углам – отверстия для крепления с помощью нитей к тканевой основе. Она изготовлена из штампованной серебряной пластины с позолотой и выпуклым растительным орнаментом на лицевой стороне. Крепилась на воротнике или головном уборе – очелье. Бляшки от воротника или головных уборов часто встречаются в погребениях городских некрополей XII–XIII веков; черешок железного ножа; фрагмент нательного креста, серебряная и медные монеты XVIII–XX веков; пуля свинцовая, 1 на 0,9 см, высота с литником 1,3 см, вес 5,83 грамма. Такие пули использовались в мелкокалиберных ружьях и пищалях во второй половине XVII – начала XVIII века.
  В результате проведенного анализа керамического материала весь комплекс был разбит на три хронологические группы: группа 1 – XII–XIII века (838 экземпляров); группа 2 – XIV–XVI века (236 экземпляров); группа 3 – XVII–XIX века (92 экземпляра). В первую группу (XII–XIII века) входит керамика из ожелезненных глин (красноглиняная керамика) с примесью дресвы ("курганного типа") (10 экземпляров – 1,2%); керамика из ожелезненных глин (красноглиняная "ранняя" керамика) с примесью песка (780 экземпляров – 92,9%); керамика из неожелезненных глин (белоглиняная "ранняя" керамика) (50 экземпляров – 5,9%). Вторая группа (XIV–XVI века) включает керамику из ожелезненных глин (красноглиняная керамика) (208 экземпляров – 78,2%) и из неожелезненных глин (белоглиняная керамика) (58 экземпляров – 21,8%). В третьей группе: керамика из ожелезненных глин (красноглиняная "поздняя" керамика) (65 экземпляров – 58%); керамика из неожелезненных глин (белоглиняная "поздняя" керамика) (17 экземпляров – 15,2%); чернолощеная и мореная (27 экземпляров – 24,1 %); поливная (3 экземпляра – 2,7%). Было обработано около 200 фрагментов плинфы. Наибольшее количество экземпляров сильно измельчено, имеет следы кладочного раствора (использовались в кладке стен), некоторое количество фрагментов отложилось в виде брака на строительной площадке при возведении здания. Целых экземпляров немного, они находились в составе кладки упавшей стены и в шурфе 4. Карачевская плинфа разделяется на два типоразмера: основной – 25 – 26,5 на 18,5 – 19,5 на 4 – 4,5 см, а также уменьшенный формат 23 на 17 на 4,5 см. Обжиг изделий равномерный, черепок красно- или светло-коричневого цвета. Тесто хорошо промешано, без посторонних включений. Особенностью формовки или результатом обжига является заметная выпуклость верхней постели, тогда как нижняя постель ровная. Разница толщин в середине и по краям плинф иногда достигает 1 см. Среди плинф имеется несколько лекальных фрагментов – это куски валов, четвертных валов, трапеций, Несколько кирпичей с выпуклыми знаками на торцах, на одном из них знак выполнен на ложке. Кладочный раствор состоит из извести розоватого оттенка с наполнителями из измельченного известняка крупной фракции и цемянки до 1 см с небольшим количеством песка. Толщина горизонтальных швов в кладке упавшего фрагмента стены 4–4,5 см, в некоторых местах 6,5 см. Находки керамических плиток пола в Карачеве единичны, всего 4 фрагмента. Их толщина 2,3–3,0 см, одна плитка имеет ширину 14,5 см. Плитки имели квадратную форму с прямыми углами. Боковые грани вертикальные, без скосов. Лицевые поверхности покрыты слоем светло-зеленой или желтой поливы; на одном из кусков имеются зеленые и коричневые крапины, нанесенные по желтому фону. Затеки поливы фиксируются на торцах плиток и на тыльной стороне. На ряде экземпляров заметны следы выхоженности – результат длительной эксплуатации пола домонгольского храма. Одна плитка не имеет поливы, после обжига она была отбракована или разбита. Для изготовления плиток использовано керамическое тесто, идентичное плинфяному, без искусственных примесей. Обжиг равномерный, лишь некоторые изломы имеют сероватую сердцевину (недожог). Вероятно, плинфа и плитки пола изготовлялись вблизи строительной площадки.
  При изучении территории, прилегающей к собору Михаила Архангела, во всех шурфах встречены строительные материалы домонгольской церкви в виде прослоек битой плинфы и кладочного раствора, расположенные в верхней зоне шурфов и связанные с разрушением древнего здания и планировкой территории перед закладкой собора (предположительно XVIII век). Они наименее явственны в шурфе 3, где перемешаны поздними срезками и перекопами, в других шурфах они достаточно мощны, особенно к северо-востоку и юго-востоку от собора. В шурфе 1 выявлена внешняя граница фундаментного рва северной стены домонгольского здания, в шурфе 4 – стеновая кладка из плинфы с забутовкой известняковым бутом и валунами. Кладка относится к центральной или южной алтарной апсиде. Все эти находки в совокупности дают представление о местоположении домонгольского здания. Часть его северной и южной стен, а также восточная стена с апсидами находятся за пределами современного собора. Западная стена, видимо, полностью попала в пределы трапезной собора 1840-х годов. Исходя из результатов исследований, можно с определенной долей уверенности говорить о том, что большая часть площади домонгольского здания находится внутри периметра стен собора Михаила Архангела (середина XVIII–XIX века). Для более детального определения границ древнего сооружения необходимо дополнительное обследование территории к югу, северу и востоку от существующего собора Михаила Архангела.
  В.В. Миненко, А.В. Яганов.