Брянский край

Новая Верхнепалеолитическая стоянка на реке Десне, Ф.М. 3аверняев

  В результате разведок, проведенных нами на Верхней Десне в 1966-1968 годы, у села Хотылева Брянского района Брянской области была открыта новая верхнепалеолитическая стоянка. Она находится на правом берегу Десны, на площадке, ограниченной с двух сторон крупными балками (рисунок 1). Длина этой площадки вдоль деснинского берега 300 метров, высота над уровнем реки 24-25 метра.

  На исследованном участке культурные остатки залегали в основании лёссовидной толщи на глубине свыше 4 метров. Но как показало бурение, культурный слой несколько выше берегового уреза залегает на глубине 6,5 метров. Надо полагать, что при образовании деснинского берега верхняя кровля лёссовидных суглинков была разрушена и смыта. Лёссовидные суглинки, перекрывшие культурный слой стоянки, не являются однородным субстратом и сформировались в различные периоды верхнего плейстоцена. Судя по мощности лёссовидной толщи, ее структуре и подстилающим почвенным образованиям, стоянка датируется ранней порой верхнего палеолита.
  Вопрос о геологическом возрасте Хотылевской стоянки остается еще далеко не решенным. А.А. Величко по предварительным данным относит ее к самой начальной поре послебрянского времени (Автор выражает глубокую благодарность А.А. Величко за представленные им сведения по определению геологического возраста стоянки). Другие исследователи считают, что такая датировка находится в резком противоречии с современной хронологической схемой развития палеолита, построенной на радиокарбоновых датировках. По этой схеме брянские почвы якобы соответствуют паудорфским почвам Средней Европы и, следовательно, стоянка у Хотылева относится к концу молого-шекснинского межледниковья или осташковскому оледенению.
  Однако сопоставлять брянскую почву с паудорфской очень рискованно, так как, во-первых, термин "паудорфский интерстадиал" сейчас не употребляется - от него отказались в связи с тем, что стратотип в деревне Паудорф (Австрия) оказался иного возраста, а, во-вторых, А.А. Величко, открывший "брянскую почву", сопоставляет ее с горизонтами "штильфрид Б" (Австрия). Но и с таким сопоставлением не все геологи согласны. Вот что пишет по этому поводу Ю. Финк: "Особую проблему представляет собой, в частности для среднеевропейской территории, чернозем, лежащий над погребенным черноземом мезенского комплекса, который в большинстве случаев типологически сходен с нижним". Эту почву А.А. Величко назвал "брянской почвой", представляющей собой аналог почвы "штильфрид Б". Определение абсолютного возраста по С-14 брянской почвы в размерах Мезина и Брянска дали дату около 25000 лет.
  Однако параллелизм этих почв наталкивается на две основные трудности: во-первых, в отношении типологии они не соответствуют друг другу, так как известно, что почва "штильфрид Б" представляет собой бледнобурую степную почву, в то время как брянская почва - хорошо выраженный чернозем; во-вторых, если штильфридская почва чаще всего обнаруживается в первой трети или по крайней мере в первой половине лёссовой толщи, то "брянская почва" встречается непосредственно над мезенским комплексом. Почву "штильфрид Б" в районах Центральной и Западной Европы следовало бы выделять там, где в большинстве профилей наблюдается слабо оглеенная зона.
  Следовательно, "брянская почва" не паудорфская и не штильфридская. Поэтому она не может быть сопоставлена с молого-шекснинским межледниковьем, тем более что в самом Карачижском разрезе в городе Брянске горизонт оглеения, соответствующий паудорфу или даже штильфриду Б, хорошо прослежен А.А. Величко. Отсюда возраст "брянской почвы" неточен.
  Она значительно старше, чем это сейчас представляется.

  Как показали исследования, "брянская почва" на многих участках деснинского правобережья смыкается с основной микулинской и даже переходит в нее, являясь, таким образом, лишь верхней частью мощной полигенетической ископаемой почвы, лежащей на последнепровских лёссовидных суглинках. Во всяком случае "брянская почва" может свидетельствовать лишь о постепенном угасании межледникового климата и скорее всего может быть отнесена к микулинскому времени.
  Как удалось установить, прекращение жизни на стоянке связано с увлажнением местности. На это указывают тонкие прослойки песка, сплошь перекрывшие культурный слой. Несмотря на то, что нижняя половина лёссовой толщи еще несет следы слабой гуммированности, ожелезнения и марганцовистых стяжений, указывающих на сравнительно благоприятные климатические условия, она сильно опесчанена, особенно в своей нижней половине. Это подтверждает, что увлажнение местности, на которой находилась стоянка, связано не с обычным изменением локальных условий, а с установлением довольно влажного климатического режима вообще. Как известно, французские исследователи связывают с довольно еще влажным и мягким климатом начало вюрма, чего нельзя сказать об осташковском времени.
  Для исследования нами был избран участок стоянки на углу деснинского берега и верхнего склона небольшого овражка. В 1969-1972 годы здесь было заложено шесть раскопов общей площадью 300 квадратных метров. Однако культурный слой сохранялся на площади около 245 квадратных метров. Ввиду большого давления вышележащей толщи культурный слой в некоторых местах имел следы деформаций.
  Костный и кремневый материал благодаря проникновению капиллярных вод оказался сильно заизвесткованным и был обильно покрыт "дутиками" или просто карбонатной коркой. На тех участках, где материал залегал в переотложенном состоянии под плотным бурым суглинком, кремневые отходы и изделия успели очиститься от известковистых стяжений и сверху покрылись молочно-голубоватой патиной. В ненарушенном культурном слое кремень почти не имел следов патины.

  На древнем горизонте раскопанного участка нами было вскрыто два больших зольника, остатки различных костных конструкций, блюдообразных ям, мелких ямочек, несколько мест со скоплением расколотого кремня и различных кремневых изделей. По-видимому, они представляли остатки большой жилой палеолитической площадки. Наиболее крупный зольник располагался в юго-восточной части раскопанного участка (рисунки 2,1 , 2,2). Значительную часть этого зольника разрушил боковой овраг. Судя по всему, зольник имел сравнительно правильную округло-удлиненную форму. Длина раскопанной части - 1 метр, ширина сохранившейся части 5,5-6 метров. На поверхности зольника, за исключением небольших ямок, заполненных мелкими костями и их осколками, да отдельных разрозненных костей и зубов мамонтов, почти ничего не обнаружено.
  Другой зольник, располагавшийся в северо-западной части раскопанного участка, также имел округло-удлиненную форму и был ориентирован с севера на юг с некоторым отклонением к востоку. Длина зольника составляла 7 метров, наибольшая ширина 5 метров. Оба зольника представляли собой остатки костного угля и золы, скопившиеся в больших блюдообразных углублениях. Были ли эти углубления вырыты специально или они образовались вследствие неравномерного уплотнения грунта различных структур и плотностей, сказать трудно.
  В заполнении зольников в большом количестве встречались отходы кремневого материала в виде дефектных и использованных никлеусов, ножевидных пластинок, готовых, сработанных, сломанных и дефектных орудий, множество отщепов, сколов и фасеток, мелких разбитых костей, реже полных костяных изделий, преимущественно прорезанных и просверленных в корне клыков мелких хищников. В отдельных местах наблюдалось скопление минеральной краски, иногда даже в виде обожженных желваков. Судя по тому, что среди кремневого материала, происходящего из зольника, процент обожженного кремня ничтожно мал, зольная масса скорее всего накапливалась постепенно, совместно с другими отходами человеческой деятельности. Мощность скоплений не превышала 0,15-0,2 метра, а сама зольная масса была относительно равномерно распространена по всей площади зольников.
  Блюдообразные углубления-ямы представляли собой неглубокие, искусственно созданные ямы округлых и округло-удлиненных очертаний. Судя по характеру заполнения и находкам, они имели различное назначение. Одни из них являлись очажными, другие, возможно, хозяйственными ямами-кладовками (рисунок 3,1 , 3,2). Мелкие ямки, открывавшиеся в большинстве случаев под костными скоплениями, по своему заполнению могут быть разделены на три группы.
  К первой из них относятся ямки, заполненные костным материалом. Таких ямок большинство. Преобладают ямки с обломами трубчатых костей. Последние всегда находились в полувертикальном или почти в вертикальном положении, острыми концами вниз, причем плотно прижатые, в наиболее выгодном положении, друг к друг. Не исключено, что такие кости в грунт вкапывались или вбивались. К другой группе относятся ямки, заполненные только кремневыми отходами и к третьей - ямки, заполненные только костным углем.

  Костные остатки встречались в виде небольших скоплений и разрозненных костей. За исключением отдельных экземпляров, а также костей мелких животных и птиц, в большинстве своем они встречались в разбитом состоянии и принадлежали преимущественно молодым особям. Кроме того, в разных местах раскопанной части было обнаружено шесть черепов мамонтов, к сожалению разрушенных. Судя по тому, что сохранившиеся у некоторых черепов мамонтов максилярные части находились в полувертикальном положении и были вкопаны, можно предполагать, что они в свое время были установлены в вертикальном положении. Большинство костных остатков или их скоплений имело преднамеренное расположение; как правило, кости заполняли блюдообразные углубления и различные ямки. Возможно, некоторые из них, и в первую очередь небольшие ямки, следует рассматривать как части и детали каких-то наземных опор.
  Подводя итоги четырехлетним исследованиям, можно высказать предварительное заключение по планировке и конструкциям жилой площадки, вскрытой здесь. В северо-западной части раскопанного участка помещалось большое блюдообразное углубление диаметром около 5 метров, при наибольшей глубине 0,15 метра, с очажной ямой неправильной четырехугольной формы в центре, сверху перекрытое южной половиной не разрушенного зольника. Углубление с очажной ямой в центре окружало довольно большое скопление различных ямок, располагавшихся почти правильным округлым поясом шириной до 2 м в два-три ряда (рисунок 4). Общий диаметр этого участка достигал 7,5 метра. Примерно на расстоянии 3 метров от внешнего края этого сооружения также полукругом размещалась цепочка очагов и хозяйственных ям. Из трех очагов, исследованных здесь, один представлял наземный очаг, обложенный мелкими костями и позвонками, а два - очажные ямы. Вокруг очагов, в свою очередь, располагались костные остатки и ямки с костями, как бы образуя самостоятельные округлые конструкции диаметром 2,5-3 метра. Хозяйственных ям в этом поясе было исследовано также три. Они, как и очаги, имели округлую форму и блюдообразное днище.
  За первым поясом очагов и хозяйственных ям прослеживалась другая концентрическая система ям и ямок. Наиболее четко она прослеживалась с южной и восточной сторон раскопанной площади, где размещался другой, частично разрушенный, зольник. Здесь было вскрыто два скопления ям и ямок с костями, образовывавших довольно правильные округлые конструкции диаметром 2,5-3 метра. Одно из них находилось в северной части раскопа 3 и с западной стороны примыкало к комплексу очажной ямы первого комплекса из раскопа 5, возможно образуя вместе с ним какую-то одну округло-удлиненную конструкцию.

  Другое скопление костей, образовывавшее округлую конструкцию, размещалось в раскопе 1 вокруг хозяйственной ямы, заполненной дроблеными костями. С южной стороны, за пределами конструкций, находился внешний ряд ямок с вкопанными или вбитыми костями. С западной стороны он уходил за пределы раскопанного участка, а с восточной упирался в разрушенный зольник.
  В юго-западном углу раскопа 6, за пределами внешнего ряда ямок, совершенно отсутствовал культурный слой. Это нам дает некоторое основание видеть в исследованных конструкциях остатки жилой палеолитической площадки, хотя до полного исследования памятника об этом следует говорить осторожно. Необходимо отметить, что в общем плане даже все разрозненные кости, размещавшиеся вне пределов конструкций, были подчинены концентрическому расположению по отношению к центральному углублению с очагом.
  В какой-то мере эта площадка может быть сопоставлена с палеолитической площадкой стоянки Костенки-I. Это сходство прослеживается в очажных ямах, в ямах-хранилищах, в различных мелких ямках и углублениях, заполненных костным углем, кремневым материалом, забитыми или вкопанными обломами трубчатых костей мамонтов плоской сочленованной поверхностью кверху, и в распределении их на строго ограниченной площадке. Однако, судя по расположению сохранившихся конструкций, очажных и кладовых ям и наличию крупных зольников, она значительно отличается от костенковской и является не только оригинальной, но и довольно своеобразной.
  Судя по находкам, на площадке скорее всего размещался жилищнобытовой и хозяйственный комплекс большой первобытной общины. Из комплекса хотылевской палеолитической площадки большой интерес представляют зольник. На ранних памятниках костенковско-борщевского и деснинского палеолитических районов таких обширных зольников неизвестно. Однако в археологической литературе есть сведения о каких-то больших «пепелищах» ориньякского времени в Салютре, в которых также в изобилии встречались кремневые орудия. Наслоения, состоящие из золы, угля, дробленых костей с массой кремневых изделий и предметов из кости, известны на стоянке Пржедмост в Чехословакии. Кострища с толстым слоем раздробленных и пережженных костей описывает Байер на палеолитической стоянке Ланг-Маннерсдорф в Австрии.
  Достаточно крупный зольник был исследован К.М. Поликарповичем на соседней Елисеевичской стоянке. Судя по его описанию, очажный слой имел овальную форму размером 9,4 на 8,8 метров с линзообразным сечением в профиле. Наибольшая мощность его около центра, ввиду наличия центральной ямы, составляла 0,6 метра. К.М. Поликарпович этот очажный слой связывает с остатками большого жилого помещения и считает, что «тип жилища в Елисеевичах совмещает в себе черты сходства как ориньяко-солютрейского, так и мадленского времени».
  К сожалению, зольники Хотылевской стоянки нельзя связать с внутренней частью каких-либо определенных жилищных сооружений. Правда, большой зольник еще полностью не исследован, а добрая половина его уничтожена оврагом. Но на раскопанном участке за пределами его краевых границ не замечено никаких костных конструкций или ям, которые бы указывали на размещавшиеся вокруг зольника стены жилого помещения.
  Можно было бы другой зольник связывать с большим круглым помещением и очажной ямой в центре. Но, как уже отмечалось, он только своей южной половиной захватывал большую концентрическую конструкцию из пояса ямок с вкопанными или вбитыми костями и очажной ямой в центре, а другой своей половиной выходил за ее пределы. Хотылевские зольники представляют особые участки в общей системе палеолитической площадки.

  К сожалению, на плане, опубликованном К.М. Поликарповичем, не отмечается расположение зольника и очажной ямы, вскрытой под ним, а поэтому не представляется возможным проследить их положение в системе общего расположения костных остатков и сравнить с хотылевскими. Но, по-видимому, вполне прав К.М. Поликарпович, утверждая, что зольники накапливались в результате рассыпавшегося костного угля и золы, принесенных от горевших неподалеку костров или из очагов. Здесь они постепенно смешивались с бытовыми и производственными отходами. Не исключено даже, что кости частично сжигались на местах самих зольников, после чего уголь и зола рассыпались по их поверхности, а равномерное распределение кремневых отходов, мелкодробленых костей, костяных изделий и минеральной краски свидетельствует об использовании зольничных площадок для бытовых нужд и трудовых целей.
  Находки из зольников свидетельствуют о том, что помимо обогрева и приготовления пищи в очагах из каких-то горных пород обжигалась минеральная краска. Таким образом, зольники Хотылевской стоянки не стоят обособленно и находят близкие аналогии на стоянках ориньяко-солютрейского времени.
  Собранный во время раскопок кремневый материал довольно обильный и интересный. Он дает достаточно полное представление о технике расщепления кремня, технике изготовления кремневых орудий из заготовок, их типологии и морфологии. За 4 года раскопок было собрано свыше 40 тысяч всевозможных кремней. Из них учтено 717 нуклеусов, 2560 ножевидных пластинок, 8592 расчлененные пластинки, 1265 резцовых сколов и 7929 орудий. Остальной кремневый материал представлял собой в основном бесформенные обломки кремня, грубые, преимущественно мелкие отщепы и чешуйки, из чего можно сделать вывод, что оболванивание кремня производилось на местах его добычи, а не на стоянке. Подавляющее число кремневого материала собрано в наслоениях зольников.
  Большой интерес представляют ядрища, которые нами разделены на 25 групп.
  Типы нуклеусов:
  1. Нуклеусы, близкие к дисковидным формам с радиальным направлением сколов (рисунок 5,1) – 25;
  2. Нуклеусы, близкие к черепаховидным со снятием одного или двух крупных сколов (рисунки 5,2 , 5,3) – 9;
  3. Нуклеусы прямоугольной формы со следами двустороннего скалывания вдоль края удлиненных сторон – 2;
  4. Нуклеусы четырехугольной, прямоугольной и подпрямоугольной форм со следами всесторонних снятии по широким плоскостям – 8;
  5. Нуклеусы кубовидной формы с всесторонним скалыванием – 7;
  6. Нуклеусы шарообразных и ореховидных форм с всесторонним чешуйчатым скалыванием – 21;
  7. Двухплощадочные нуклеусы со скошенными в тыльную сторону под острым углом площадками, скалывание с которых производилось в пределах узкой рабочей плоскости в противолежащих направлениях (рисунки 5,4 , 5,5) – 71;
  8. Одноплощадочные нуклеусы со скошенными под острым углом площадками, скалывание с которых производилось в пределах узкой рабочей плоскости в одном направлении – 165;
  9. Двухплощадочные нуклеусы с косо поставленными под острым углом площадками, снятие с которых производилось на одной узкой рабочей плоскости в двух противоположных направлениях, а на другой узкой рабочей плоскости, расположенной с противоположной стороны, - в одном каком-нибудь направлении – 10;
  10. Одноплощадочные нуклеусы, скалывание с которых производилось с узких рабочих плоскостей, расположенных с противоположных сторон, в одном направлении – 2;
  11. Двухплощадочные нуклеусы, снятие с которых производилось на одной узкой рабочей плоскости в одном направлении, а на другой узкой рабочей плоскости, расположенной с противоположной стороны ядрища, - в другом – 20;
  12. Двухплощадочные нуклеусы, снятие с которых производилось с узких рабочих плоскостей, расположенных под тупым углом, в сторону вершины – 7;
  13. Треугольные нуклеусы, снятие с которых производилось с узких рабочих плоскостей от одного, двух или всех углов. Иногда в пределах одной какой-либо рабочей плоскости скалывание велось с двух противоположных сторон – 5;
  14. Двухплощадочные нуклеусы, снятие с которых производилось со стороны одной узкой рабочей плоскости в одном направлении, а со стороны другой — в противоположном направлении с частичным захватыванием боковых широких плоскостей – 14;
  15. Двухплощадочные нуклеусы со скошенными в тыльную сторону под острым углом площадками, скалывание с которых производилось в пределах одной широкой рабочей плоскости в двух противоположных направлениях – 16;
  16. Одноплощадочные нуклеусы со скошенной в тыльную сторону под острым углом площадкой, скалывание с которой производилось в одном направлении с широкой рабочей плоскостью – 32;
  17. Двухплощадочные нуклеусы, скалывание с которых производилось с широких рабочих плоскостей, расположенных с противоположных сторон, в противолежащих направлениях – 6;
  18. Двухплощадочные нуклеусы, скалывание с которых производилось со стороны одной косо поставленной площадки по узкой рабочей плоскости, а на широкой рабочей плоскости, - в двух противоположных направлениях – 3;
  19. Двухплощадочные нуклеусы, снятие с которых производилось со стороны узкой рабочей плоскости, а со стороны широкой рабочей плоскости - в противоположном направлении – 9;
  20. Нуклеусы со снятием одной пластинки со стороны узкой рабочей плоскости или со стороны тех и других рабочих плоскостей одновременно – 10;
  21. Нуклеусы, снятие с которых производилось со стороны одной широкой рабочей плоскости в одном направлении или скалывалась одна широкая пластина, а со стороны другой широкой рабочей плоскости производилось снятие отщепов в одном направлении – 4;
  22. Одноплощадочные уплощенные нуклеусы треугольной и подтреугольной форм, снятие пластинок у которых производилось веерообразно (конвергентно) – 9;
  23. Конусовидные или пирамидальные нуклеусы с неполным и всесторонним снятием пластинок – 8;
  24. Нуклеусы на пластинках и отщепах – 15;
  25. Нуклеусы неопределенных форм и фрагменты нуклеусов – 375;
  Всего – 717.

  Несмотря на то, что здесь мы имеем дело уже с пластинчатой техникой, в подготовке ядрищ, в их формах, способе снятия заготовок сохраняются пережитки леваллуазских технических приемов. Как нам представляется, на нуклеусах данного памятника очень хорошо прослеживается "превращение" леваллуазской техники в верхнепалеолитическую. Можно даже сказать, что исходными нуклеусами, из которых затем возникли верхнепалеолитические, в первую очередь являлись нуклеусы леваллуа со снятием пластинчатых заготовок в одном или нескольких противоположных направлениях в пределах одной или нескольких рабочих плоскостей.
  Среди нуклеусов выделяются ядрища с радиальным снятием (рисунок 5,1), черепаховидные (рисунок 5,2 , 5,3), ореховидные, пирамидальные и другие. Аналогичные нуклеусы известны по материалам Хотылевского мустьерского местонахождения. Однако в данном случае они выступают не как типичные, а как болванки для нуклеусов пли нуклевидные орудия. А это в свою очередь указывает на ранний возраст стоянки.
  Нами не производилось специального статистического анализа заготовок, но все же следует сказать, что они могут быть разделены на несколько групп. К первой из них относятся широкие, иногда довольно массивные пластинки, к другой группе относятся длинные и узкие ножевидные пластинки. Некоторые из них достигают 20-23 см (рисунки 6,1 , 6,3 , 6,3). К третьей группе относятся микропластинки. Но их в коллекции очень мало. Насколько известно, длинные пластинки особенно характерны для более ранних памятников.
  Особый интерес представляют кремневые орудия (рисунки 7, 8, 9). Они довольно обильны по своему количеству и достаточно хорошо выражены типологически. В качестве сырья для изготовления орудий использовался темно-сероватый и черный, совершенно непрозрачный кремень.
  Прежде всего следует отметить, что кремневый инвентарь имеет основные, довольно устойчивые типы орудий. В свою очередь они образуют двойные и самые разнообразные комбинированные орудия (рисунки 7,7 , 7,8 , 7,12 , 7,13 , 7,14 , 7,15 , 7,16 , 7,17; рисунки 6,3 , 6,5).
  Все орудия, за исключением нескольких резцов и скребков, а также нуклевидных орудий, изготовлены из пластинчатых заготовок, иногда расчлененных.

  Самую многочисленную группу орудий составляют резцы (рисунок 9). Они в свою очередь делятся на следующие подгруппы: резцы на углу сломанной пластинки (рисунок 9,2), боковые резцы с ретушью и без ретуши (рисунки 9,1 , 9,5 , 9,6), клювовидные резцы с ретушью и без ретуши (рисунки 9,7 , 9,8 , 9,10 , 9,10 , 9,11 , 9,12), резцы серединные и полиэдрические (рисунки 9,3 , 9,4 , 9,9). Среди них выделяются многофасеточные и полиэдрические резцы. В основном это серединные резцы, иногда довольно массивные. Не менее интересны клювовидные резцы, образованные резцовыми сколами и боковой ретушированной или неретушированной выемкой. У некоторых резцов боковые стороны по краю покрыты тем или иным видом ретуши.
  Скребловидные орудия выражены плохо и представлены почти одними комбинированными орудиями. Среди них имеются скребла с выпуклым, прямым и даже вогнутым рабочими краями.
  Скребки в коллекции также многочисленны и занимают второе место после резцов (рисунок 7). Они представлены скребками с округлым рабочим краем (рисунки 7, 1-7), иногда с ретушью, заходящей на боковые края (рисунок 7,14), с рабочим краем, близким к прямому, с рабочим краем на боку (рисунок 7,15), с фигурным или геометрическим краем, килевидным рабочим краем, с рабочим краем на диагональном обломе заготовки и скребки с мысиком (рисунок 7,12). Рабочий край зачастую крутой, но бывает и пологий, как бы заостренный под углом 45°. У большинства скребков ретушь на рабочих краях грубоватая, неправильная, иногда даже ступенчатая, как в местном мустье. У многих скребков боковые грани с одной или двух сторон по краю покрыты ретушью. Особенно выделяются скребки на очень правильных треугольных пластинках (рисунки 7,6 , 7,11). Скребки с мысиком встречаются в единичных экземплярах. В коллекции имеется небольшая группа орудий на пластинках с подтесанным концом типа стамески. Однако они выражены недостаточно хорошо и несколько отличаются от авдеевских.
  Не менее интересна и в то же время разнообразна многочисленная группа орудий типа пластинок с ретушью (рисунок 6). К этой группе орудий мы относим пластинки с ретушью на одной или двух сторонах (рисунки 6, 7, 8; рисунки 8,1 , 8,5), пластинки с прерывчатой ретушью на одной или двух сторонах, пластинки с частичной ретушью на одной или двух сторонах (рисунок 8,4), пластинки с заостренным концом (рисунок 6,11), пластинки со скошенным краем типа шательперон, пластинки с притупленным диагональным краем типа резаков и пластинки с ретушью на конце типа проколок (рисунки 6,4; 8,2 , 8,10, 8,12).

  Особый интерес из них представляют длинные ножи с приостренными рабочими краями и выемчатой концевой затеской (рисунок 6, 6) и пластинки типа ножа-клинка (рисунок 6,10).
  Ретушь на пластинках довольно разнообразна. Имеется грубая и архаичная ретушь с крупными, бессистемно расположенными заломами то с одной, то с другой стороны, ступенчатая ретушь, сравнительно правильная приостряющая ретушь с округлыми фасетками, крутая неправильная ретушь, занозистая ретушь и мелкая бисерная приостряющая или притупляющая ретушь.
  Не менее многочисленна группа орудий типа пластинок с фасетированными выемками или выбоинками. Среди орудий этого типа имеются пластинки с одной фасетированной выемкой или одной выбоинкой (рисунки 6,3 , 6,5; рисунок 8,14); пластинки с фасетированными выемками или выбоинками, образующими один или несколько зубчатых краев с треугольными или круглыми зубчиками (рисунок 7,10; рисунки 8,3 , 8,9 , 8,11 , 8,13); пластинки с двумя и более фасетированными выемками или выбоинками (рисунок 8, 8); пластинки с тремя и более фасетированными выемками или выбоинками на боковых краях; пластинки с двумя фасетированными выемками или выбоинками, расположенными друг против друга, пластпнки с фасетированными выемками или выбоинками на противолежащих сторонах (рисунок 8,6); пластинки с многочисленными фасетированными выемками или выбоинками, образующими пильчатый край (рисунок 8,26); пластинки с фасетированными выемками или выбоинками, расположенными на углах поперечных изломов; пластинки с фасетированными выемками или выбоинками на поперечных изломах (рисунок 7,9).
  Пластинки с притупленной спинкой также представляют довольно многочисленную группу орудий. Среди орудий этого типа имеются пластинки с притупленной спинкой на полной пластинке; на заготовках с одним или двумя поперечными изломами, с частично притупленной спинкой; пластинки со скошенным концом и полностью притупленной спинкой (рисунки 8,17 , 8,18 , 8,19); пластинки с притупленной спинкой и скребковидной ретушью на концах (рисунок 8,7) и пластинки с выемчатым и скошенным краем типа наконечников с боковой выемкой (рисунки 8,15 , 8,16, 8,20 , 8,21 , 8,22 , 8,23).
  Группа микроорудий в коллекции немногочисленна. Они представлены пластиночками с ретушью, пластиночками с притупленным краем, с заостренным концом, микропроколками, микрорезцами, микропластинками со скошенным и заостренным концом и мпкропластиночками с пильчатым краем (рисунки 8, 24-33). Нуклевидные орудия представлены нуклевидными скреблами, скребками, дисковидными и долотовидными орудиями. Касаясь кремневого инвентаря, нельзя не отметить, что на некоторых нуклеусах, заготовках и орудиях, у которых сохранилась меловая корка, встречается нарезной геометрической орнамент (рисунки 9,2 , 9,6) в виде горизонтальных и наклонных прямых линий. Иногда они перекрещиваются и образуют нечто вроде сетки пли елочки, очень редко образуют крестик. Имеются кремневые изделия, у которых верхняя часть корки срезана кремневым ножом или покрыта царапинами-нарезками. Подобный геометрический орнамент и царапины есть и на костяных поделках.

  Как нам представляется, кремневый инвентарь в основе своей близок к памятникам с ориньякскими чертами. С одной стороны, он может быть сопоставлен с ранними памятниками Костенковского палеолитического района 16, а с другой - с кремневым инвентарем таких стоянок, как Пушкари-I и Авдеево.
  Некоторое сходство хотылевский кремневый инвентарь имеет также с ранними памятниками Центральной и Западной Европы и, в частности, с Павлово, Виллендорф и ля-Гравет. Такое даже самое общее сходство кремневого инвентаря при всем его локальном своеобразии указывает на достаточно ранний возраст Хотылевской стоянки.
  На ранний возраст инвентаря также указывают пережиточные орудия и технические приемы их обработки. Это пластинки с архаической ретушью, пластинки с противолежащей ретушью (рисунок 6,3); пластинки с фасетированными выемками и выбоинками (рисунки 7,9 , 7,10); орудия с рабочим краем со стороны основания; подтеска рабочего края у некоторых скребковидных орудий со стороны брюшка; орудия с рабочим краем на переоформленной ударной площадке; треугольные пластины мустьерского типа; нуклевидные орудия и т.д.
  Наличие орудий мустьерского облика и нуклеусов на данном памятнике позволяет ставить вопрос о возможности происхождения верхнепалеолитической культуры из местного деснинского мустье. Так, например, на Хотылевском среднепалеолитическом местонахождении, расположенном всего в 600 метрах ниже по Десне, в мустьерских комплексах в изобилии ветре чаются пластинки с изломами, пластинки с противолежащей ретушью, пластинки с фасетированными выемками и выбоинками, нуклевидные скребки и т.д. Из других каменных изделий здесь встречено 27 отбойников округлой и округло-удлиненной формы, шесть терочников подквадратной формы и часть округлой плитки или наковальни. Последние изготовлены из горных пород валунного происхождения.
  Обработанная кость на стоянке также представлена довольно большим и разнообразным количеством изделий, начиная от заготовок и кончая готовыми предметами (рисунок 10), иногда высокохудожественными.

  Среди заготовок имеются разломанные бивни, бивни со сколотыми пластинами, бивни со следами вырезанных трехгранных стержней, бивни со срезанными боками, пластинки из бивней, осколки трубчатых костей со следами обстругивания, обрезанные и сломанные ребра и т.д.
  Среди готовых изделий имеются: две женские статуэтки, вырезанные из бивня мамонта (рисунок 11); условные антропоморфные фигурки; булавки или острия с антропоморфными головками; «лопаточки» с антропоморфными головками-навершиями (рисунок 10,2 ); шило с изогнутой шейкой и шляповидной головкой авдеевского типа; обломки орнаментированных и неорнаментированных браслетов (рисунок 10,4), ретушеры; прорезанные и просверленные в корне клыки песцов, лисиц и резцы корсаков (рисунок 10,5); лощила (рисунок 10,3); острия; мотыгообразные орудия и другое. Некоторые изделия покрыты геометрическим орнаментом, нарезками и царапинами (рисунки 10, 1-10). Особенный интерес представляют ритмически повторяющиеся узоры из насечек, орнамент из перекрещивающихся линий, параллельно расположенных нарезок, концентрических прямых и ломаных линий.
  Значительная часть готовых изделий, сломанных при изготовлении или в процессе употребления, дефектна. Костяные изделия Хотылевской верхнепалеолитической стоянки очень интересны и своеобразны. Они значительно отличаются от изделий костенковских и в то же время от костяных изделий деснинских памятников. Однако имеется ряд предметов, которые вполне могут быть сопоставлены с изделиями упомянутых стоянок.
  Особый интерес прежде всего представляет женская скульптура. Несмотря на определенное своеобразие, она все же близко стоит к статуэткам Костенок- I. Не меньший интерес представляют три острия или булавки с антрономорфными мужскими головками (рисунки 10, 7-9). В известной мере они могут быть сопоставлены с шилом из стоянки Си-Верлен (Люксембург), на рукоятке которого также имеется изображение мужского лица, но только без головного убора. Аналогии "лопаточкам" и шилу с изогнутой шейкой и шляповидной головкой мы находим в Костенках-I и на Авдеевской стоянке. Мотыгообразные орудия тоже имеют сходство с костенковскими топорами-кайлами. Как видим, основные изделия из кости находят близкие аналогии на ранних памятниках верхнего палеолита.
  Наличие среди костяных изделий большого числа заготовок и полуфабрикатов дает некоторую возможность проследить технику подготовки и обработки костяных предметов. Для изготовления костяных изделий широко использовался такой материал, как бивни, расколотые части трубчатых костей мамонтов, ребра мамонтов, трубчатые кости мелких животных и в одном случае рог косули. На начальной стадии использования кости применялось несколько приемов: откалывание пластин, вырезание стержней, расчленение бивней или кости на отдельные части и, возможно, даже расчленение бивня по естественным слоям. Затем заготовкам придавалась более определенная форма с помощью обстругивания. При окончательной отделке готовых предметов использовались такие технические приемы, как прорезание и сверление отверстий, шлифовка и, вероятно, даже полировка.
  Помимо каменных и костяных изделий на раскопанном участке было собрано семь крупных окаменелых раковин юрских моллюсков. Раковины имеют след подправки, а по краю одной из них вырезаны небольшие округлые выступы-фестоны. Как уже отмечалось, хотылевским человеком широко использовалась минеральная краска. Насколько можно судить по собранным образцам, использовались следующие цвета: красный, красновато-коричневый, ярко-кирпичный, канареечный, желтый и бурый. Краска получалась путем обжига каких-то минеральных пород и очень широко использовалась человеком.
  Материалы, полученные в результате четырехлетних исследований, позволяют говорить о Хотылевской верхнепалеолитической стоянке как о новом, весьма интересном и оригинальном памятнике на Верхней Десне. Как показывает анализ материала, она может быть отнесена к памятникам культур с ориньякскими чертами и датирована довольно ранней порой верхнего палеолита, скорее всего среднеориньякским временем. Это значительно расширяет территорию распространения культуры костенковско-авдеевского круга на север Подесенья.
  С другой стороны, как нам представляется, Хотылевская верхнепалеолитическая стоянка имеет некоторое сходство с местным деснинским палеолитом, в частности с такой стоянкой, как Елисеевичи. Это сходство, насколько можно судить по публикациям и личным наблюдениям, во время раскопок в 1948 году прослеживается в наличии крупного зольника, в формах кремневых и костяных изделий, а также в некоторых орнаментальных мотивах. Но в настоящее время еще трудно сказать, является ли Елисеевичская стоянка последующим этапом в развитии местной деснинской культуры или на Десне взаимодействовали племена совершенно различных верхнепалеолитических культур.
  С другой стороны, открытие в районе села Хотылево таких новых и ранних памятников, как Хотылевское мустьерское местонахождение и Хотылевская верхнепалеолитическая стоянка, совершенно в ином аспекте позволяют говорить о заселении человеком и развитии палеолитических культур Верхнего Подесенья.
  "Советская археология", № 4, 1974 год.