Брянский край

Жилища Тимоновской палеолитической стоянки

  По раскопкам В.А. Городцова.
  Первое палеолитическое жилище было открыто в 1927 году С.Н. Замятниным на стоянке Гагарине, но автор раскопок описал его только в 1935 году. Между тем сведения о жилищах Тимоновской стоянки были опубликованы в работах В.А. Городцова в 1929 году и в последующие годы. Только после этого, в 30-х годах, археологи стали открывать жилища на палеолитических стоянках. Таким образом, открытия В.А. Городцова дали толчок к широкому и новому исследованию поселений времени палеолита.
  Площадь стоянки занимает террасообразный склон, расположенный на высоте 30-50 метров над современной меженью реки Десны; с севера она ограничивается оврагом "Прилавок", с юга – "Монастырским оврагом", а на западе сливается с возвышенным плато. Поверхность стоянки подвергается смыванию. С момента образования оврага "Прилавок" смывание пошло интенсивнее. Благодаря смывам во многих местах стоянки кремни и кости оказались в самых поверхностных слоях почвы. Мощность культурного слоя неодинакова - от 0,3 до 1 метра. Это объясняется различными причинами (присутствием бытовых сооружений, смывами и прочими).
  Многолетние исследования показали, что культурный слой не совсем однороден. В ряде мест раскопа наблюдалось несколько тонких кострищных прослоек, вероятно, разновременных. В.А. Городцов считал возможным отнести прослойки, прослеженные на глубине 0,7 метра, к более раннему времени, а верхние - ко времени бытования землянок, хотя существенных различий в вещах и не наблюдалось. Здесь, конечно, приходится учитывать и возможность вторичного залегания под влиянием смывов, действия корней деревьев, землероек, деятельности современного человека и т.д.
  Как правило, наибольшей мощности культурный слой достигал в зоне бытовых сооружений (землянок, кладовок, очагов, мастерских и прочего). За их пределами находки редки. Почти 80% всех предметов найдено в землянках. Например, землянка VI дала свыше 40 000 предметов. Мастерские, очаги, кострища, землянки и кладовки начинались приблизительно с глубины 0,5 метра от современной поверхности, а в некоторых случаях и еще выше. По всей площади стоянки, исключая землянки и кладовки, культурный слой заканчивался в среднем на глубине 0 ,5-0,6 метра. Однако в некоторых местах находки шли глубже, но не в массовом порядке, а главным образом около очагов, мастерских и кострищ, где, возможно, были легкие наземные бытовые сооружения. Только в местах землянок и кладовок находки шли до глубины 2,6-3 метра (в зависимости от глубины ям), врезаясь в толщу лёссовидных суглинков. Перед исследователями только вначале встал вопрос, - не являются ли эти ямы (землянки) тальвегами или овражками естественного происхождения. Такие древние овражки были обнаружены и исследованы. В одном из них прослежено кострище. Дальнейшие раскопки убедили нас в искусственном происхождении обнаруженных ям. Доказательством этого служат следующие факты и наблюдения:
  1. Наличие в плане пятен - следов землянок и кладовых, выявленных и прослеженных на древнем рельефе стоянки (рисунок 1). Эти пятна имели определенную форму, почти одинаковую во всех случаях, и были неоспоримым доказательством искусственного происхождения ям.
  2. Заполнение ям резко отличалось от окружавшего грунта не только цветом, составом почвы, но и наличием находок. В окружавшем ямы грунте (материке), начиная с глубины 0,7-0,8 метра, никаких находок не встречено, и слои материка, в отличие от ямы, шли ровно и спокойно, ничем не потревоженные.
  3. Благодаря выработанной В.А. Городцовым, на основе многолетнего опыта и наблюдений, методике исследования землянок, - в частности, оставления контрольных стенок для наблюдения, дающих поперечные и продольные профили ("экраны", как он их называл), - удалось добиться изумительных результатов; они позволили выявить нарушения в правильности чередования наслоений на месте искусственных бытовых сооружении, отразившихся на "экранах" в виде зигзагообразных линий, темных пятен, углистых прослоек и т.д., резко разграничивающих грунт и почву заполнения землянок.
  4. Ярким доказательством наличия искусственных сооружений могут служить профили землянки V и грунта рядом с ней. В окружавших землянку V раскопах были прослежены совершенно одинаковые профили, показывающие следующий порядок отложений (сверху вниз):
  а) пахотный, слегка подзолистый слой, толщиной 0,2 метра;
  б) более светлый слой с зольными и углистыми пятнами, толщиной 0,5 метра;
  в) красновато-темнобурый суглинок с очень редкими (вверху) зольными и углистыми пятнами, толщиной 0,4 метра;
  г) желтоватые лёссовидные суглинки, в которых нет никаких находок.
  В то же время в самой землянке V (и в других тоже) продольный и поперечный профили дают совершенно иную картину заполнения ямы наслоениями делювиального характера. Поперечный профиль землянки V (рисунок 2) показывает следующие отложения землянки:
  а) пахотный слой, толщиной 0,2 метра;
  б) темный слой с отходящими вниз темными полосками, средней мощностью 0,5 метра;
  в) красноватый суглинок с ярко выраженными волнистыми прослойками, указывающими на процесс заполнения ямы отложениями почвы.
  5. Находки вещей, темные углистые прослойки, прихотливые волнистые линии почвы, получившиеся от постепенного или быстрого заполнения ям, оставленных человеком, были ярко выражены и указывали исследователю не только на присутствие ям, но и на их длину и ширину, а, следовательно, и на их форму.
  6. "Экраны" с отображением на них упавших остатков крыш землянок дают ясное представление об устройстве жилищ и их разрушении. Сгоревшие бревна крыши, кости животных и прочее находились в вертикальном положении, что могло произойти только при условии существования ямы (рисунок 3).
  7. Замкнутость ям со всех сторон, определенная, почти одинаковая протяженность их, а также находки замкнутых среди грунта линз с культурными остатками и очагами, залегавшими in situ на глубине 2,6-3 метра, бесспорно указывают на искусственное происхождение ям. Кроме того, днища ям-землянок отличались не только разницей цвета почвы, но и большим количеством находок костей животных, кремневых изделий, каменных ламп и т. д. Так, например, на полу землянки VI в пространстве около 35 квадратных метров найдено 1604 кремневых орудия и осколка, не считая костяных поделок и костей животных.
  Особый интерес в этом отношении представляет исследование землянки II. Вследствие того, что крыша не была разрушена, основные находки здесь сделаны на поверхности землянки; ниже они почти прекратились, и только зигзагообразные линии заполнения землянки указывали, что здесь идет яма. Благодаря уверенности и настойчивости В.А. Городцова исследование ее продолжалось, и на глубине 3 метров работавшие в качестве землекопов студенты увидели пол землянки с большим количеством костей животных и кремневых изделий.
  Таким образом, путем комплексного исследования ям-землянок - сочетания археологических и геологических наблюдений, а не только по находкам, как это делают некоторые исследователи палеолитических жилищ, - В.А. Городцову удалось проследить и установить все детали сооружения и запустения тимоновских палеолитических жилищ. На основании изложенного мы можем определенно утверждать, что на стоянке существовали искусственные ямы, сделанные рукой человека и служившие ему полуподземными зимними жилищами…
  … Условия жизни тимоновского палеолитического человека были иными, чем на стоянках Костенки I и Авдеево. Огромное количество найденного древесного угля и фактически прослеженные остатки дерева в землянках дают возможность восстановления действительно существовавших, а не "очевидных" конструкций крыш и жилищ в целом. Наличие древесного, а не костного угля в кострищах свидетельствует о том, что стоянка была окружена лесом. Среди кремневых орудий найдены в достаточном количестве примитивные топоры, при помощи которых тимоновцы могли обрабатывать дерево.
  Возражения В.А. Городцову против того, что возможно выкопать прямоугольные ямы с прямыми стенками при помощи тех орудий, какие имел тимоновский палеолитический человек, также неосновательны.
  На Тимоновской стоянке из-за плохой сохранности кости не найдены землекопные орудия, но в других палеолитических стоянках они обнаружены. В стоянке Пушкари I П.И. Борисковский отмечает находку мотыги, которая, по его мнению, могла употребляться при сооружении земляных жилищ, а также находки костяных лопаточек, "часть которых использовалась как землекопные орудия". Даже в более поздние эпохи неолита и ранней бронзы, когда еще не было металлических землекопных орудий, люди копали прямоугольные с прямыми стенками землянки при помощи костяных, каменных и, возможно, деревянных землекопных инструментов. П.А. Дмитриев на основании исследования жилищ Калмацкого Брода пришел к выводу, что "ямы выкапывались при помощи кирки и мотыги и, возможно, лопат из рога лося". Среди исследованных им землянок были и прямоугольные с отвесными стенками. Этнографические параллели дают много фактов, подтверждающих наше положение, что без применения металлических орудий люди выкапывали и прямоугольные, и круглые, и овальные подземные жилища.
  Известный исследователь Камчатки Степан Крашенинников, описывая быт камчадалов XVIII века, упоминает, что до прихода русских они не знали употребления металлов. При помощи костяных и каменных орудий, заменявших им металлические, они "строили, рубили, долбили" и т. д., а землянки у этих камчадалов были прямоугольные, с прямыми стенками. Археологические исследования древних камчадальских прямоугольных жилищ также обнаруживают только каменные и костяные орудия. При раскопках камчадальских прямоугольных жилищ в устье реки Кавран экспедицией В.И. Иохельсона были найдены три целые костяные лопаты вместе с каменными орудиями.
  Самый факт существования прямоугольных подземных жилищ в палеолите и неолите указывает на наличие каких-то инструментов, еще неизвестных нам, с помощью которых выполнялись все земляные работы.
  B.А. Городцов считает возможным, что тимоновские землянки сооружались посредством мотыг и заостренных палок, которыми разрыхляли почву. Что же касается отделки стен, то лёссовые стенки можно было очистить и сделать прямыми при помощи крупных осколков кремня, ребер и лопаток животных и т.д.
  Рассмотрим этнографические и археологические параллели тимоновских жилищ.
  Землянки - подземные жилые помещения, большая часть которых врыта в землю и составляет пол и боковые стены, а крыши состоят из деревянного каркаса, сверху засыпанного землей, - и сейчас сохранились у современных народов Севера как основные зимние жилища. В глубокой же древности они были обычным видом зимнего жилища. Землянки, встречающиесяу малемутов Северной Америки, ингаликов Юкона, алеутов, чукчей, коряков, камчадалов, курилов и других народов Северной Азии, всегда имеют какую-то определенную форму - овальную, округлую или прямоугольную. Каждой форме землянок соответствует определенный вид перекрытия. Этнографическими аналогиями тимоновских землянок могут служить прямоугольные полуподземные жилища камчадалов, коряков, чукчей, курилов и прочих, которые живут приблизительно в тех же климатических условиях, в каких жил и тимоновский палеолитический человек.
  C. Крашенинников приводит подробное описание камчадальских жилищ. Для их устройства камчадалы выкапывают яму до 1,5 метров глубиной. Длина и ширина землянки зависит от числа живущих; длина некоторых землянок достигает 9 метров. Деревянная крыша засыпается землей из выкида, и землянка имеет вид округлого холма, но внутри она четырехугольная, причем почти всегда две стороны бывают длиннее (прямоугольная). Выходы из землянки помещаются в верху крыши и сбоку. Подобные же дома встречаются у оседлых коряков и чукчей, но у последних они больше, чем у камчадалов. Таким образом, форма этих землянок, отделка стенок, деревянные крыши, наличие в них очагов и жировых каменных ламп – все удивительно напоминает тимоновские жилища. Г. Кларк, описывая тимоновские жилища, отмечает их большое сходство с современными жилищами Заполярья и особенно с камчадальскими.
  Г.И. Феофилов, побывавший на Камчатке в наше время, наблюдал у камчадалов длинные (до 12 метров) прямоугольные жилища, вытянутые цепочкой вдоль берега реки. Крыши землянок деревянные, плоские, засыпанные землей.
  Археологические раскопки на Камчатке показывают, что древние камчадальские жилища были также прямоугольными. К. Дитмар, описывая камчадальское древнее юртовище, упоминает о правильных квадратных ямах, имевших стенки длиной до 20 футов. Располагались они недалеко от берега реки, в некотором отдалении друг от друга. Несмотря на то, что они были разрушены, они еще имели от 2 до 3 футов глубины. Выходы из них (один, реже - два) напоминали рвы.
  В.И. Иохельсон, производивший раскопки древних камчадальских жилищ, утверждает, что они чаще всего имели форму удлиненного прямоугольника, но, наряду с такими, встречались жилища четырехугольной и круглой формы, подобные полуподземным жилищам коряков. Выход находился в одних случаях в средней части длинной стенки, а в других - в средней части короткой стенки. Длина выхода колеблется между 2 и 4,8 метра. В этих прямоугольных жилищах обнаружены каменные орудия и каменные жировые лампы. Тем же исследователем на мысе Сивуйском было раскопано поселение из 18 четырехугольных жилищ. Инвентарь, сопровождавший их, состоит также из костяных и каменных орудий.
  Таким образом, этнографические и исторические аналогии, отрицаемые П.П. Ефименко в отношении тимоновских жилищ, имеются в достаточном количестве.
  Что касается археологических параллелей тимоновским жилищам в других палеолитических стоянках, то с этим вопросом дело обстоит сложнее. П.П. Ефименко признает странным то обстоятельство, что тимоновские жилища всегда были одной и той же прямоугольной формы, несвойственной, по его мнению, другим палеолитическим жилищам (т.е., по-видимому, надо понимать, жилищам, раскопанным им или другими по его методу). В связи с этим возникает вопрос: или тимоновские жилища неверно поняты исследователем, или же костенковские и авдеевские жилища, имеющие странную, неправильную форму, реконструированы ошибочно.
  Учитывая целесообразную деятельность палеолитического человека, проявившуюся в его прекрасных изделиях из кости и камня, мы не можем приписывать ему неразумную деятельность в построении жилищ, т.е. допустить неправильность их форм. Рисунки на скалах, правильные геометрические узоры на костяных изделиях, прямые линии в изображении жилищ, оставленных палеолитическим человеком, свидетельствуют о знании и чувстве формы. Можно согласиться с П.П. Ефименко, что тот же тип полуподземных жилищ, что и в палеолите, "на долгое время завоевывает северные лесные области Европы и Северной Азии в эпоху раннего неолита, с переходом их обитателей сначала к оседлому рыболовству, а затем, значительно позже, к земледельческому хозяйству". Но эти поздние жилища времени неолита, бронзы и железа всегда имеют правильные очертания. Таковы, например, жилища неолитической стоянки "Обсерватория", имеющие прямоугольную форму и отвесные стенки. Четырехугольные землянки были открыты и исследованы в устье реки Чусовой у хутора Астраханцева, на стоянках Калмацкого Брода, на стоянке Лука-Врублевецкая и т.д.
  К вопросу о несхожести тимоновских жилищ с жилищами других палеолитических стоянок надо подходить следующим образом. По мнению В.А. Городцова, высказанному им на Воронежской геологической конференции в 1941 году, костенковские и другие жилища имеют неправильную форму потому, что границы их прослеживались не по отложениям заполнения ям, а только по находкам, которые никогда не дадут действительных очертаний жилищ. Поэтому, и только по этому, не может быть сходства их с тимоновскими жилищами. Мне также приходилось неоднократно выступать на археологических и геологических конференциях по поводу реконструкции и методики раскопок костенковских и пушкаревских жилищ. М.В. Воеводский тоже указывал в своих выступлениях на неправильность метода раскопок и определения формы жилищ, прослеженных в Костенках и Пушкарях.
  Обладая острой наблюдательностью и огромным опытом практической полевой работы, В.А. Городцов исследовал разнообразные формы жилищ в различных археологических культурах. Открыв первым полуподземные жилища дьяковской культуры, он прекрасно изучил их овальные и округлые формы. Исследуя тимоновские палеолитические жилища, он на основании неоспоримых фактов установил для них прямоугольную форму, а для кладовых - круглую (рисунок 3).
  Вопрос о жилищах первобытного человека не является частным вопросом в исторической науке, а относится к области важных и серьезных проблем, так как изучение жилищ может открыть завесу над различными сторонами жизни первобытно-родовой общины. До сих пор, например, не решены вопросы четкой периодизации первобытной истории, становления и развития родовой общины и т.д. Детальное исследование поселений в целом и жилищ на них даст ключ к разрешению этих проблем. По форме и величине жилищ можно судить об общественном устройстве первобытно-родовой общины, а длительно существовавшее оседлое поселение дает понятие о величине этой общины. С такой точки зрения небольшие землянки Костенковской и Авдеевской стоянок возбуждают недоверие, так как в них могло помещаться не более 2-3 человек. Спрашивается, какая группа людей в них жила?
  Исследованные верхнепалеолитические жилища вряд ли являются первыми жилищами первобытного человека. Существование мустьерских стоянок на открытых местах, в условиях холодного климата, позволяет сделать предположение о более раннем возникновении искусственных жилищ. Поэтому вопрос о происхождении и развитии жилища приобретает особо важное значение.
  Дальнейшее исследование палеолитических жилищ и поселений должно, мне кажется, пойти несколько иным путем, чем это практиковалось до сих пор. Нам представляется, что метод В.А. Городцова в сочетании с методом П.П. Ефименко может дать более правильное понимание поселений первобытного человека. В.А. Городцов, зная, что наука развивается, а не стоит на месте, никогда не считал непреложными все свои выводы. Поэтому, заканчивая в 1933 году исследование Тимоновской палеолитической стоянки, он высказал пожелание, чтобы его наблюдения и выводы были проверены другими исследователями и, как писал он, "если я допустил ошибки, то меня исправят продолжатели". Читая дневники В.А. Городцова по исследованию Тимоновской палеолитической стоянки, я с глубоким волнением и уважением следил за развитием его мысли и удивлялся его наблюдательности, упорству, огромной работоспособности и юношескому энтузиазму, которые могут служить примером любому исследователю.
  Приступая к обработке огромной тимоновской коллекции, В.А. Городцов записал в своем дневнике следующие слова: "Работа предстоит едва ли не самая тяжелая и головокружительная, но я берусь за нее с мужеством и добрым вожделением. Что делать: так создала меня природа, что я не могу относиться к археологическим предметам "слегка" и "как-нибудь", но мне хочется всегда заглянуть поглубже и посерьезнее в тайну глубины веков".
  Д.А. Крайнов. "Советская Археология", 1956 год.