Брянский край

Доисторическая жизнь Брянского края под охраной краеведов, С.С. Деев, 1926 год

  В переживаемое нами время очень многое из области научной мысли, бывшее ранее уделом немногих избранных лиц, стихийно вырвалось из опутывавших его цепей и бурно устремилось вперед по пробитому пути. В таком положении оказалась археология, бывшая до революции наукой знатной аристократии и почтенных старичков генеральского чина. Дореволюционная археология, охраняемая царским правительством и земельными собственниками от посягательств "худородных", занималась или разрешением вопроса "народности" русского государства, столь тесно связанного с политикой правительства, или классической археологией. Вопросы, выходящие из этих рамок, вовсе не затрагивались, или только едва намечались. Нужен был гром революции, чтобы сдвинуть археологию с мертвой точки. Настоящее время выдвигает новые вопросы, связанные с историей края. Главным вопросом, интересующим всех, является вопрос о происхождении, расселении и постепенном культурном развитии первобытного человека, Открытия в области палеоэтнологии (доисторической археологии) за последние годы расширили горизонты русской археологии настолько, что обратили на себя внимание западноевропейских ученых, вступивших на этот путь раньше. Европа ожидает теперь разрешения ряда основных палеоэтнологических вопросов на территории СССР.
  Русская археология становится на новый путь коллективного исследования, призывая к работе всех, кто не успел еще потонуть в тине мещанской пошлости. Возникают краеведческие общества, кружки и ячейки, которые своими щупальцами охватывают всю необъятную территорию нашей родины. В этих организациях вопросом археологии часто уделяется не последнее место. Накопляется материал, дающий возможность высококвалифицированным работникам в этой области посвящать свои силы и время на разработку материала и научные выводы. Крестьяне, рабочие, комсомольцы, учителя и ученики - все вносят свою лепту на созидание пролетарской науки. Но пролетарская наука, увлекая в работу краеведов, налагает на них и обязанности, исполнение которых обязательны для всех, кто не желает из сотрудника науки превратиться в ее врага. Как дом не строится без архитектора и каменщика, так и наука создается собирателями материала (краеведами) и обобщающими этот материал - учеными. Каждый должен знать свое место и не браться за дело, превышающее его силы и знания. В особенности это касается интересующей нас археологии. Как много вреда было причинено этой науке в первые годы революции, когда группы лиц и отдельные личности, считающие себя "краеведами", набросились на сохранившиеся памятники старины с "научною целью" и многое разрушили безвозвратно. Нужно помнить, что теперь уже некому насыпать курганов, некому создавать городищ и т.д. Раскопанный памятник старины, без надлежащего исследования и научного освещения - погибший для науки драгоценный материал. Без археологических памятников нет и археологии. Вот почему все памятники старины взяты теперь под защиту Советского Правительства в лице Главнауки. Раскопка разрешается только квалифицированным работникам, которым выдается на этот предмет открытый лист. Все самовольные раскопки являются преступлением и перед наукой и перед законами СССР.
  Но краевед не должен смущаться тем, что не может самостоятельно копать. Не владеющий техникой раскопок и не умеющий научно подойти к раскапываемому памятнику, краевед превращается в простого гробокопателя. Но краевед, тщательно собирающий материал, хотя бы в виде: а) регистрации курганов и городищ, б) внешнего описания указанных памятников, в) обмеров этих памятников, г) записей сохранившихся о них преданий и легенд - становится уже полезным научным работником. Русская археология крайне бедна именно такими научными материалами. Громадные территории Советской Республики остаются совершенно не обследованными. К их числу нужно отнести и нашу Брянскую губернию. А между тем, Брянская губерния заслуживает того, чтобы ей занялись краеведы, особенно в археологическом отношении.
  Наш край находится в чрезвычайно выгодных условиях. В ледниковый период, когда большая часть территории нашей родины была погребена под мощным ледяным покровом, значительная часть нашей губернии избежала этой участи. Ледник, дойдя до северной части нашей губернии остановился, устремившись к югу до Екатеринослава с одной стороны, захватив западную часть Брянской губернии, и до Воронежа с другой стороны, пройдя через восточную часть Орловской губернии. Большая часть нашей губернии оказалась свободной от льда. На непокрытой льдом почве могла произрастать растительность, привлекавшая к себе травоядных животных. За травоядными тянулись хищники; а за всеми ими несомненно шел доисторический человек. Не трудно проверить только что сказанное. Находки костей мамонта; волосатого носорога и первобытного быка, т.е. представителей фауны ледникового периода, находимые по берегам рек: Десны, Болвы, Ветьмы, Ревны и Навли, красноречиво говорят о давно прошедших временах. Находки костей мамонта до такой степени обыкновенны в нашей губернии, что они не вызывают никакого удивления. Брянский музей за короткий, сравнительно, промежуток времени, собрал их такое количество, какого не имеется ни в московском облаетном музее, ни в Смоленском, ни в Орловском. Это обилие ископаемых костей заставляет краеведа археолога особенно внимательно отнестись к каждой находке. Необходимо иметь в виду, что доисторический человек времени палеолита любил охотиться за мамонтом. На месте находок костей могут оказаться и следы человека в виде изготовляемых им кремневых орудий.
  Именно таким путем была открыта палеолитическая стоянка в селе Супоневе в 1925 году заведывающим Брянским музеем. О той роли, которую может сыграть краевед в подобного рода открытии, имеющего громадное научное значение, читатель имеет возможность судить по дальнейшему изложению.
  Крестьянин села Супонева, он-же рабочий Брянского Мехартзавода В.И. Зайцев случайно обнаружил в конце улицы села обнажившуюся кость мамонта. Вынимая эту кость, он натолкнулся и на другие, рядом лежащие, и таким образом собрал их несколько штук, которые и доставил в Брянский музей. Рассматривая полученные кости, заведывающий музеем нашел на одной из них, а именно на плечевой кости, круглое отверстие, с явными следами искусственной обработки. Расспрашивая Зайцева удалось выяснить, что при раскопке ему попадались кремни, обратившие на себя его внимание необычностью своих форм, но он не придал им надлежащего значения. Произведенная в ближайшее же время зав. Брянским музеем пробная раскопка дала результаты, которые всколыхнули весь ученый археологический мир. Супоневская палеолитическая стоянка оказалась по культурным признакам "Мадленскою"; относится она к концу ледникового периода, приблизительно за 25-30 тысяч лет до нашей эры. Вот пока единственные сведения о доисторической жизни человека поселившегося на территории нашей губернии.
  "Брянский Край", выпуск I, 1926 год. Издание Брянского общества Естествоиспытателей и Лесоводов.